– Балкис! – заричал так, что в комнате затряслись стены.
Через минуту в комнате появилась статный силуэт женщины все в том же бесстыже полупрозрачном наряде…
– Господин, – сказала с придыханием, томно опустившись перед ним на колени…
– Ты знала, что я увижу разговор Валерии с мужем. Знала, что сразу узнаю, что это ты помогла ей попасть к нему… Не боишься? – подходит к ней вплотную, резко хватает рукой за волосы, сильно оттягивает их назад.
– Не боюсь, – отвечает, заглядывая в его глаза и облизывая губы, – я на войне, а на войне все средства хороши… Я до последнего буду биться за тебя, даже если это будет стоить мне жизни…
– Какая война? Что ты несешь?
– Война за тебя, господин! Я не отступлюсь! Ты мой! Ты мой, Корсан!
Он резко отшвыривает ее от себя.
– Глупая идиотка! Ты никто, чтобы называть меня твоим!
– Нет, Корсан! И ты, и я это прекрасно знаем! А еще я слишком много знаю, чтобы быть никем, – отвечает теперь с нездоровым блеском в глазах… – я хранительница всех твоих тайн, Корсан… Я связующее звено между тем, кто дал тебе все… начиная от жизни, заканчивая этим всем… Я твоя плоть от плоти…
Его ноздри раздуваются при каждом дыхании. Он еще более злой, чем был раньше…
– Я могу убить тебя, Балкис, – подходит вплотную, хватает за шею, – уничтожить, утопить, в порошок растереть…
Смеется. Гортанно, призывно, цинично…
– Не можешь, Корсан… Прекрасно знаешь, что не можешь… Ты не убьешь меня… Знаешь, почему? Потому что не сможешь… Ты слишком одинок, чтобы потерять и меня… А еще потому, что не хочешь выглядеть в ее глазах убийцей… Признайся себе сам… Ты и наказал – то меня деланно, лояльно только потому, что не хотел, чтобы она видела тебя жестоким тираном и садистом.
– Я наказал тебя так только потому, что ты всего лишь женщина… Я не бью женщин… – ответил, словно выплюнув ей в лицо, – но я ясно дал тебе понять, что еще одна твоя выходка – и я тебя вышвырну… Сегодня ты испила чашу моего терпения до дна, Балкис… Все, ты уезжаешь с острова в Дубай. Будешь сидеть там, пока я не решу иначе…
Она громко выдохнула…
– Не боишься меня отсылать? А если я расскажу кое – кому то, что ты бы не хотел ему открывать? – снова этот надменно – заговорщицкий тон в голосе, снова этот завуалированный шантаж на грани отчаяния. Она цеплялась за него как за спасительный плот, выцарапывая на его поверхности борозды своими длинными ногтями…
– Если ты не дура, то будешь держать язык за зубами… Иначе мне действительно будет уже нечего терять и я просто избавлюсь от тебя…
Она молча усмехается в ответ…
– Она не твоя, Корсан… Отпусти ее… Даже если цепями привяжешь, она будет рваться на свободу… Пойми это, наконец…