В конце концов старейшины разрешили Итирохико воссоединиться с семьёй, а на Иодзэна, столько времени скрывавшего человеческое происхождение своего ребёнка, возложили ответственность за воспитание сына. Как я слышал, Иодзэн от таких вестей расплакался и пообещал, что начнёт всё с чистого листа.
Когда обсуждение закончилось, святой отец вышел на балкон и окинул взглядом площадь, где чествовали Кюту.
Ну а почётные гости в лице мудрецов уже успели хорошенько хлебнуть праздничного вина.
— Вроде бы город не сильно пострадал.
— И Иодзэн с Итирохико помирились.
— Всё закончилось просто прекрасно.
— Вот только… — святой отец повесил голову и тяжело вздохнул. — Из-за Куматэцу я упустил возможность переродиться в бога, а значит, придётся снова стать святым отцом.
— Ладно тебе, сегодня у нас праздник в честь Кюты!
Вдруг народ на площади оживился.
— О-о? Вы только посмотрите! — Угэцу разглядел фигуру, возникшую в самом центре площади. — Это ведь та девушка, которая поддерживала нашего Кюту!
Конечно же, речь шла о Каэдэ-тян, она в тот день нарядилась в голубую рубашку-безрукавку и длинную белую юбку.
— Каэдэ?.. Что ты здесь делаешь? — изумился Кюта, глядя на неё.
Девушка улыбнулась и подошла к нему:
— Хи-хи-хи. Меня пригласили.
Хе-хе-хе, вот именно. Чего уж скрывать, пригласил её в Дзютэн великий и ужасный Татара, то есть я! В конце концов, она ведь вместе с нами болела за Кюту у Национального спортзала, а значит, являлась важнейшей гостьей на городском празднике.
Каэдэ-тян вдруг протянула Кюте «Белого кита», всё это время она прятала книгу за спиной.
— Вот! Я его выронила по пути и очень долго искала. Возвращаю.
Кюта улыбнулся и принял подарок:
— Спасибо!
Затем девушка достала какие-то документы:
— И это тоже тебе — заявка на участие в равноценном экзамене. Что скажешь? Не передумал ещё?
Она весело улыбнулась, а Кюта смущённо почесал затылок и не смог с ходу ответить ей.
— Выбирать тебе, Рэн-кун, — напомнила Каэдэ-тян в ожидании ответа.
Остаться жить в Дзютэне или вернуться в мир людей — решить мог только сам Кюта.
Он тщательно взвесил оба варианта и коротко ответил:
— Сдам.
— Ура! — глаза Каэдэ-тян заблестели, и она тут же схватила Кюту за руки. — Я знала, что ты согласишься! Сдадим вместе!
— Ага.
А в следующую секунду…
— Пускаю фейерверк! — послышался возглас пиротехника по ту сторону толпы.
Монстры снова оживились. Фейерверки взмыли над склоном холма, и ясное небо окрасилось разноцветными кольцами. Каэдэ-тян смотрела на них, и глаза её блестели, а Кюта не сдерживал улыбки.
Монстры радостно запрокинули головы к небесам. Праздник только начинался…