— Саша, пожалуйста, уйди! Ты пугаешь ребенка! — всхлипывает женщина.
— Никуда я не уйду, тварь! Это и мой дом! И ребенок мой, а значит, деньги, которые на него приходят, тоже мои! Законные! Да я засужу тебя, поняла? Или зарежу! Да! Сейчас только нож найду!
Только этого не хватало.
Все внутри меня дрожит от страха, потому что никогда не знаешь, чего ожидать от пьяного невменяемого человека. Я тихонько крадусь к двери и прислушиваюсь к происходящему. Что-то гремит в конце коридора, и я понимаю, что Саша и в самом деле пошел в кухню за ножом. Непослушными пальцами набираю номер соседки, надеясь на ее благоразумие.
— Да? – всхлипывает она в трубку.
— Тань, может, полицию вызвать?
— Нет-нет, Полиночка, не надо, какая полиция, ты что! Сейчас он пошумит и успокоится. Проспится, а под утро будет как шелковый.
— Ну, смотри, это ваше дело, конечно, но если он разбушуется еще больше, то я не буду ждать, когда он перережет всех вас, а потом и до меня доберётся.
Несколько минут я стою у двери, а потом возвращаюсь на диван и с замиранием сердца слушаю крики, плач и ругань, доносящиеся из коридора. Когда же мы съедем наконец-то из этого клоповника?
— Тварь поганая! Дверь открой! — Я подпрыгиваю на месте от очередного громкого стука и прикидываю, во сколько должна вернуться с работы мать. Надо предупредить ее и Катьку, чтобы поосторожней там.
Я хватаюсь за телефон, глаза расширяются от удивления, а сердце в груди пропускает удар, когда замечаю сообщение от Олега. Подхожу к окну и без труда узнаю его автомобиль на подъездной дорожке у дома.
«Не могу», — печатаю в ответ и забираюсь на подоконник. Из окна нещадно дует холодный ветер, даже вата и скотч не помогают, но этот холодок — то, что надо сейчас. Потому что от одной мысли о том, что Исаев так близко ко мне, стоит только преодолеть несколько лестничных пролетов, все тело пылает огнём и подрагивает от волнения.
«Перестань вести себя как ребёнок и выйди. Нам надо поговорить. Сейчас», — читаю я, в то время как за дверью новая волна истерики и, кажется, Саша опрокинул шкаф на пол.
Я понимаю, что если бы и хотела, а спуститься к Олегу не смогла бы. Потому что в таком случае пришлось бы столкнуться с соседом. Что ж, наверное, нам и в самом деле не судьба быть вместе. По щеке скатывается слезинка, и я с грустью смотрю на чёрный внедорожник. Наверное, он стоит не меньше, чем однокомнатная квартира в хорошем районе города. Мне становится жаль и себя, и маму, и ту же Таню за стеной, потому что нам никогда без чьей-либо помощи не покинуть эти стены. Не узнать, как это – жить, не считая каждую копейку. И это так несправедливо. Ведь мы стараемся, работаем, но этого оказывается слишком мало.