— Не нарывайся, девочка. И не играй со мной в эти игры. Все равно же течешь только при виде меня, или есть еще кто-то? — от тембра его голоса по телу расходится приятная дрожь, и я жалею, что в этот момент не могу почувствовать хотя бы легкое прикосновение мужчины.
— Только ты, — почти не дышу. И не вру. И он прекрасно знает об этом.
— Тогда через полчаса будь готова стянуть для меня трусики. Я с трудом вылез из кровати утром, твоя сонная упругая попка так призывно смотрела на меня.
— Ты извращенец.
— Никогда не отрицал этого. Жди меня, малышка.
— Олег? — зову я, прежде чем он успел отключиться.
— Да?
— Спасибо. За телефон. Мне неудобно, что доставляю тебе столько неприятностей.
— Полина, это всего лишь телефон.
— Да, но это... — я хочу сказать, что это дорогой телефон, но вовремя прикусываю язык, вспоминая, с кем имею дело. Наверняка одни его ботинки стоят столько же. — Это очень мило с твоей стороны, — заканчиваю я, задерживая дыхание.
— Милым меня еще никто не называл, — смеется мужчина, и этот звук его смеха проникает через динамик телефона в каждую частицу моего тела, пробуждая что-то такое, неведомое мне ранее. Трепет. Счастье. Смущение. Тепло. Надежду. — На самом деле я сделал это для того, чтобы ты могла присылать мне свои обнаженные фотки, пока я буду проводить скучные совещания. Не забывай об этом. Я буду на белом "Рэндже", до встречи, малышка, — быстро говорит Олег и отключается. А я так и остаюсь у дороги, боясь опоздать даже на минуту, которую мы с ним можем пробыть вдвоём.
***
Я не узнаю Олега. Никогда не видела его таким. В светлой толстовке с капюшоном, потертых джинсах и солнцезащитных очках. Он словно помолодел лет на десять и превратился в хулигана. В первую секунду я решаю, что села не в ту машину, но потом слышу его прокуренный голос и понимаю, что нет никакой ошибки.
— Расслабься, Малышка, у тебя такое выражение лица, словно я убил твою чихуа-хуа, — смеется он, а я все никак не могу оторвать от него взгляд.
— Никогда не видела тебя таким. — Я растираю холодные ладошки и разматываю на шее длинный шарф.
— Каким – таким? – На его лице появляется озорная улыбка, и мне начинает казаться, что у Исаева есть брат-близнец. Потому что тот Исаев, которого знаю я, в основном хмурый, серьезный, а еще часто грубый и напористый.
— Ну, — делаю взмах рукой, — молодым?
Брови мужчины взлетают вверх.
— Ты только что назвала меня старым?
— Нет, я лишь сказала, что тебя украли инопланетяне, поработали с твоими мозгами и вернули обратно. Потому что сегодня утром от меня уходил явно другой мужчина.