Глупо! Потому что за оскорбление мигом схлопотала оплеуху. Цепкие руки резко дернули меня за шкирку, намерившись поднять на ноги, даже блузка не выдержала, затрещав по швам.
Оказавшись в вертикальном положении, сразу, "не отходя от кассы", начала лупить обидчика кулаками в грудь по лицу, разъярившись до предела. Но сопротивление было мгновенно сломлено.
И откуда у обкурка столько ловкости и прыти?
Он без особого труда пленил меня снова. Сгреб в охапку жадными ручищами, которые начали бессовестно гулять по всему моему телу. Внутри поднялась волна отвращения и безумного страха.
Поняв, дело плохо и без посторонней помощи вряд ли удастся выйти из этой ситуации целой и невредимой, набрала в легкие как можно больше воздуха и закричала, что есть мочи. Но блондин тоже не растерялся и, недолго думая, намотал мои волосы на широкую ладонь и потянул с такой силой, что крик сам собой затих, уступив место хлынувшим из глаз слезам.
— Будь уверен. Завтра об этом узнает каждый и твоя семья и сестра, в том числе! — едва слышно прошептала, дрожащим голосом.
— Тебе никто не поверит, — нисколько не смутился наглый тип. — Домой ты ушла одна. К тому же через окно дамской комнаты кинотеатра, — подавился смешком. — Мало ли кого могла встретить по пути в таком-то неадекватном состоянии. А я с друзьями в клуб свалил. У меня свидетели, — самодовольно констатировал парень. — Так что, Азарова, считай, бурная ночка тебе обеспечена.
— Ненавижу тебя! — выдохнула с нескрываемым отчаянием.
— А мне плевать! — ублюдок нечеловеческой хваткой вжал мое тело в свое и хищно впился в губы.
Неужели в творившемся безумии есть хоть малейшая доля правды? Не верю! Все это происходит не со мной! Даю сто процентов, что я сплю или все еще сижу в кинозале, наблюдая за сценой в дешевой мелодрамы, плавно переходящей в триллер. Но ощутив мерзкий привкус слюнявого поцелуя, поняла, что мнимый кошмар обернулся пугающей реальностью, пробуждающей брезгливую дрожь во всем организме.
Начала яростное сопротивление. Пальцы, сжатые в кулаки, пытались отстранить наглеца, корпус извивался, стараясь выкрутиться. Но, похоже, каждое поступательное движение с моей стороны лишь подзадоривало парня, и немыслимым образом увеличивало силы, подталкивая к последующему истязанию беззащитного тела. Каждый мой бурный порыв оказывался бессмысленным и бесполезным.
Совсем обессилев от неравной борьбы, мне пришлось сдаться на милость подлеца, который этим не преминул воспользоваться. Его объятия стали более жесткими, а лобызания грубыми.
Слезы хлынули из глаз неконтролируемым потоком, их соленый вкус смешался с тошнотворным смрадом алкогольного перегара. И даже начало казаться, что именно я источаю эту вонь. Но вызывающий отвращение запах оказался меньшим из всех зол, свалившихся на меня. Сейчас больше всего на свете мне хотелось умереть, чтобы поскорее избавиться от омерзительных прикосновений. Вот бы выдохнуть из легких весь воздух, который, кстати, уже готов предсказуемо закончиться и повиснуть на руках у Алекса неподвижной куклой.