Что ж, по крайней мере, теперь мое любопытство удовлетворено, правда, продолжать начатую мной же беседу не хочется. Потому что в случае с Олей медицина бессильна, а любые аргументы с вероятностью в девяносто девять процентов разобьются о стену черной зависти.
– Елизавета Андреевна уже приехала? – из селектора раздается Сашин голос, обрывающий тираду секретарши и подталкивающий меня к осознанию, что все это время Волков заботился обо мне, откладывал свои дела, решая мои проблемы. И этот факт затмевает абсолютно все: и неприятную перепалку, и отголоски былых обид, сидящих в груди.
– Да.
– Отлично, пусть проходит, – звук стираемой зубной эмали свидетельствует о том, что Волков, сам того не желая, опять прошелся по чужим болевым точкам. Митина нервно пожевывает нижнюю губу, но молча слушает льющиеся из динамика указания. – Немцам сделай кофе и вызови такси.
– Вот и чудно, – опережаю раскрывшую рот Ольгу и соскальзываю со стола. – Дорогу сама найду.
Я прекрасно знаю, что от приемной до Сашиного кабинета ровно двадцать восемь шагов, короткий стук в дверь и десятки ударов моего заполошно бьющегося сердца. А внутри трое мужчин с нечитаемым выражением лица и сияющий, словно начищенный медяк, Волков.
– Привет, Лиз, мы уже закончили, – довольно сообщает Александр и, пожав руку партнерам, провожает их до коридора.
Я даю себе слово не торопиться, не ставить на кон отношения с Аликом, ценить то, что имею, но проигрываю эту битву вчистую. Потому что не выжженная до конца привязанность разгорается с новой силой, а я нервничаю, как перед первым свиданием, четко продумываю будущие монологи и не следую воображаемому сценарию.
От голодного темнеющего Сашиного взгляда я робею и одергиваю до колен темно-бордовое гипюровое платье, ругаю себя за то, что не одела что-нибудь менее обтягивающее и провокационное. Я стаскиваю с волос резинку, растрепываю их пятерней, чтобы выглядеть, как Агилера на своей лучшей фотосессии, и тыльной стороной ладони вытираю с губ бесцветный блеск. Потому что в мозгу вертится фраза, однажды брошенная Волковым: «Что бы вы там ни думали, мужчины не любят есть помаду».
– Какая же ты красивая, а, – Александр останавливается сантиметрах в двадцати от меня так, что я могу чувствовать его мятное дыхание и древесный парфюм, моментально заполняющий легкие.
Пространство между нами трещит от внушительной дозы электричества, и я сама делаю шаг вперед, так и не научившись противостоять его притяжению. Гулко сглатываю, отчего начинает шуметь в ушах, когда Саша прикасается большим пальцем к уголку губ и неторопливо по ним ведет. Стирая то ли следы чужих поцелуев, то ли остатки косметики. Мое тело немеет и покалывает, когда Волков кладет ладонь на поясницу и придвигает меня так, что зазора между нами не остается. Дыхание становится рваным, перед глазами плывет, и я уже почти готова совершить еще одну глупость, когда с громким щелчком отворяется дверь.