– О, Дженива, леди Стэндон, вы должны услышать новости от леди Финч…
Как только мать герцога начала читать вслух отрывок из письма, которое держала в руке, Пиппин сделала глубокий вдох и повернулась к буфету, чтобы взять еще одну лепешку.
– Талли, мне бы не хотелось говорить, как Фелисити, но…
– Тогда не надо, – посоветовала ей Талли, бросив Бруту еще одну сосиску.
– Я должна, – настаивала Пиппин. – Талли, ты просто смешна. – Она понизила голос. – Мистер Райдер – шпион? Полагаю, в последнее время мы написали слишком много, если ты приняла обычного человека… – она замолчала и вздрогнула, словно уловила витающий в воздухе аромат его помады, – …именно обычного, за какого-то шпиона. Ей-богу, на этот раз ты дала волю своему соображению. И то, что именно я, а не кто-то другой, говорю тебе об этом, должно иметь значение.
Но для Талли это не имело значения. Потому что в мистере Райдере не было ничего обычного. Ни в малейшей степени.
Он поцеловал ее прошлой ночью, и это потрясло ее до самых шелковых чулок. Что за викарий станет целовать невинных леди в саду по ночам?
И целовать их с таким знанием дела…
При одной мысли о его губах, прикасающихся к ее, у Талли поджались пальцы на ногах. Прикрыв глаза, Талли несколько мгновений заново переживала каждую секунду этого поцелуя.
Как губы мистера Райдера, твердые и упругие, требовательно накрыли ее губы. Головокружительное прикосновение его языка, дразнящее ее. Пылкое завоевание ее тела, пробуждающее его к жизни.
Даже сегодня утром Талли могла чувствовать, как сжимаются ее бедра, как сердце начинает биться быстрее, когда она вспоминала о том, как он касался ее, исследовал ее тело. Это было прикосновение повесы, мужчины, привыкшего получать то, что он хотел.
И она никогда не сможет забыть звук падающих из волос шпилек, словно он освободил ее, пробудил ее… для чего-то прекрасного и угрожающе соблазнительного.
Опасного…
– Талли! – вдруг прошептала Пиппин. – О чем ты задумалась?
Она открыла глаза и обнаружила, что Пиппин смотрит на нее. Нет, уставилась на нее в изумлении.
О, Боже! Она грезила наяву о мистере Райдере. И не о викарии. А о том его воплощении, которое заставляло ее дрожать.
– Пиппин, полагаю, мы должны сегодня днем съездить в городок, – проговорила Талли громким голосом, чтобы ее слышали все в комнате. – Разве у тетушки Минти не закончилась красная шерсть, из которой она вяжет чулки?
Пиппин уставилась на кузину так, словно та сошла с ума.
Поэтому Талли продолжила:
– Думаю, нашей дорогой тетушке давно пора подышать свежим воздухом, не так ли? Поездка в деревню может быть как раз тем, что ей нужно.