- Простите, — прошептала я, — обычно я не плачу. Просто это всё для меня слишком.
- Это я должен просить у вас прощение, Лорель, что вы стали свидетелем моей слабости, — он поднялся на ноги и отошёл от меня.
Он был одет, как и вчера, и с моего места мне казалось, что этот мужчина заполнил все небольшое пространство комнаты.
- И я должен вновь поблагодарить вас за то, что вы настолько самоотверженны и храбры, что попытались облегчить мне моё проклятье, — он положил руку на сердце и поклонился, а я смотрела на него во все глаза.
Почему сейчас мужчины не имеют таких манер?
- Что вы, я трусиха, — улыбнулась я, смутившись, когда он выпрямился.
- Почему вы вернулись? – напряжённо спросил он и опустился на пол от меня в пяти шагах.
- Я хотела спрятать тут дневник Перхты перед отъездом, — объяснила я.
- Вы уезжаете, — констатировал он и нахмурился.
- Да, завтра в обед, — прошептала я, хотя всё внутри говорило мне, что это неправильно.
- Хорошо, я желаю вам хорошей дороги, — не глядя на меня, пожелал он.
- А почему вас пытали? – вырвался вопрос.
- Потому что перед казнью это было моё наказание, и я проживаю его каждый раз. Но в этом году вы дали мне оболочку и всё ощущается яснее, — ответил он и посмотрел на меня своим пронзительным взглядом.
- Но они исчезли, это был отец и брат Перхты? – я отвела глаза от него, заставляя сердце перестать биться урывками и успокоиться.
- Да, раньше никто не появлялся в это время. А вы не побоялись их и попытались защитить меня, отчего я слов не могу найти. Никто в моей жизни не заслонял меня собой, зная, какой я жестокий ублюдок-муженёк. Ведь так вы назвали меня, — усмехнулся он, а я опустила голову, мне было стыдно за свои слова, сказанные перед портретом Перхты.
- Простите, — тихо отозвалась я.
- Я понимаю ваши чувства, потому что ощущаю то же самое. А теперь вы должны уходить, — он поднялся на ноги и указал мне на дверь.
- Но как же вы? – удивилась я и поднялась на ноги, всё ещё сжимая ткань в руках.
- Обо мне не волнуйтесь, вы очень добросердечная молодая леди. Я проживаю это столетиями и 4 июля это окончится, — мягко улыбнулся он, и его лицо преобразилось, заставив сглотнуть и ощутить дрожь внутри.
- Они вас будут пытать так каждую ночь до суда? – тихо спросила я.
- Не думайте об этом, идите, Лорель. И я ещё раз благодарю вас за всё, —покачал он головой.
Но ноги не хотели уходить, они просто вросли в пол и не двигались. Я опустилась на колени и достала из рюкзака дневник, и поднялась.
- Куда мне его спрятать? – спросила я.
- Я возьму, — он протянул руку и дотронулся до моих пальцев, я вздрогнула от прохладной кожи и отпустила дневник.