– Что за хе*ню ты несешь? – не сдержав изумления, спрашиваю его.
– А что, не было такого? – интересуется он, взяв из корзинки зеленое яблоко.
Напрягаю работу всех своих мозговых клеток, рассматривая его небритое лицо.
– Ты про того парня с ирокезом? – пораженная, ахаю я.
Бес лишь надкусывает яблоко и смачно жует, игнорируя мой вопрос.
– Наумов, ты в своем уме? – вопрошаю я. – Я даже имени его не знаю!
– Хочешь, дам телефончик? Мы знакомы.
Я так поражена, что лишь открываю и закрываю рот.
– Ты это сейчас серьезно? – охрипшим голосом спрашиваю я. – Если это такая шутка тупая…
– Это не шутка. У меня скоро поезд, собирай вещи.
Кажется, изумление – это гвоздь сегодняшней программы. Стою, как громом пораженная. С чего я вдруг решила, что могу быть влюблена в этого дебила? У меня точно мозги набекрень!
– Антон, – холодно зову я, потому что он уже отвернулся, предпочтя смотреть на кофемашину.
Повернув свою растрепанную башку в профиль, ждет.
– Ты совсем придурок? – интересуюсь я.
Он лишь принимает исходное положение, игнорируя такой очевидный вопрос.
Уверенным шагом направляюсь к нему и становлюсь между ними с машиной. Упираю руки в бока и шиплю:
– Это Снежинка Вера тебе наплела?
Антон складывает руки на груди и отвечает:
– Какая разница, кто?
Значит, она. От такой подлости я на миг теряю дар речи. Смотрю на Наумова и хочу, чтобы он меня обнял. Хочу, чтобы всего этого не было. Это же Антон. У него такие нежные руки, а губы…
Но, кажется, это не сон.
– И… – откашливаюсь. – Что, дальше?
Глажу плечи руками, потому что мне стало холодно.
– Я уже сказал. Собирай вещи. Вадик тебя отвезет.
В этот момент мне становится страшно, и это чувство почти осязаемо. Он что, отсылает меня навсегда? Я погорячилась там вначале, когда говорила, что он дебил и что я его не люблю. Я очень люблю. Очень-очень. Я… я не готова расстаться с ним даже на день, не то что… навсегда? Я даже не собираюсь это скрывать, пусть знает!
– Антон… – тихо говорю, глядя ему в лицо. – Я люблю тебя… я…
– Бл*ть, Алёнушка! – раздраженно перебивает он, закатывая глаза. – Мы с тобой четыре дня трахаемся, а ты меня уже любишь?
Я смотрю на него со смесью боли и ужаса. Как я могла так вляпаться? Как?
– То… то есть тебя плевать на меня? – решаю расставить все точки над «i».
Надо отдать ему должное, здесь он взял паузу. Это должно меня утешить?
– Иди собирай вещи, – устало отвечает он.
– Антон… – шепчу я.
Я не хочу уходить…
– Алёна, бл*ть! – оттолкнувшись от столешницы, он проходит мимо и выхватывает чашку из держателя, потом шипит, пролив горячий кофе себе на пальцы, и швыряет ее в раковину.