Ледяная ладонь Ханса нежно коснулась моего лица. Его взгляд воскрешал воспоминания, в которых мы были вместе.
В дверь начали ломиться, комод, так кстати придвинутый к ней, еле выдерживал натиск. Ханс это тоже видел:
– Мне пора. Я люблю тебя.
Ханс пропал, в комнате стало тепло, иней растёкся по поверхностям влагой. Я закрыла окно в тот момент, когда комод с треском отлетел от двери.
– Вас не учили этикету? Или здесь у мужчин принято толпой вваливается посреди ночи к фрау в комнату? – я была возмущена и испугана.
– Да будет известно фрау, что только что в замок проникла посторонняя магическая сила. И сконцентрировалась она в вашей комнате, – Кристоф прошёлся по спальне, внимательно оглядывая все вокруг.
– Странно, я ничего не заметила. Может, это ошибка?
– Вряд ли. Что здесь произошло? – Кристоф растёр подошвой ручеёк влаги.
– Понятия не имею. Думала это твои новые воспитательные «меры».
Кристоф прошел в ванную, а трое охранников так и остались стоять у входа. Один из них – мой старый знакомый: маг-перевёртыш Эрик.
Не найдя никаких следов, кроме странной влажности, Кристоф направился на выход. Я села на край кровати, закинув ногу на ногу. Мокрый халат распахнулся, углубив декольте и приоткрыв ноги выше колена.
– Кристоф…
Он обернулся, и трое охранников остановились вместе с ним.
– …ты забыл проверить шкаф. Обычно от ревнивых мужей жены посторонние силы именно туда прячут.
Охрана разразилась громким хохотом, а Кристоф, побледнев от сдерживаемой злости, покинул мою комнату, перед этим высушив мою комнату.
***
Кристоф пил кофе и думал о том, кто мог проникнуть в его дом и зачем это было нужно. Все догадки вели к Хансу Ларсену. Кристоф был уверен, что его конкурент ищет, как к нему подобраться и готов использовать все запрещённые методы. Это очевидно, что он решил использовать Ив. И что кривить душой, возможно, будь он в ситуации Ханса, сам бы так же поступил. Неприятное ощущение одолевало, словно асфальтоукладочный каток необратимых обстоятельств вдавливал в землю.
Тишину нарушила появившаяся в кухне Ив. Видимо, она думала, что Кристоф ещё спит, и хотела проскользнуть незамеченной. Она искренне смутилась, увидев его.
Он стоял, облокотившись о столешницу, и внимательно следил за утренним набегом на кухню.
– Доброе утро, дорогая, – подчёркивая последнее слово, произнес Кристоф.
– Доброе, – съежившись, ответила Ив, – а что это за голубое сияние виднеется из всех окон?
– Это барьер. Только не такой, как тот, что удерживал только тебя. Этот намного сильнее, он не пропустит ничего и никого: ни человека, ни животного, ни какую-бы то ни было магическую сущность.