- Поможете, - ухмыльнулась она, - чем же?
- Мы возьмем под контроль феникса, - сказал Геральд.
Но она принюхалась и посмотрела на отца, и довольно улыбнулась.
- Лирой, - она улыбалась ему и подошла ближе, - не трогать. - Она быстро перевела взгляд на Спиро, который попытался остановить её. - Будет плохо, а ты мне нравишься, не хочу оставить на твоём теле ожоги. Я хочу использовать ещё твои похотливые мысли в купе с тобой.
Он в недоумении посмотрел на меня, я покачал головой, давая ему понять, что пусть делает сейчас, что захочет.
- Лирой, - она снова повернулась к нему и обошла его, - у тебя очень интересные желания, давай поделимся со всеми?
- Даже не смей, - процедил он сквозь зубы, он попытался схватить её за руку, но не смог, она вся была в ожогах.
- Я же предупреждала, мозги бы купил. - Она села на стол и посмотрела на всех нас. - Присаживайтесь, ребята, поговорим.
Мы все сели.
- Итак, начнем с того, на чем я закончила, - она улыбнулась, - Лирой, ты отличный отец, - она засмеялась жутким гортанным смехом, - так хотеть невесту своего сына, это нечто. Я чувствую эту страсть, эту похоть, - от неё исходил жар, что все заерзали, - ну да ладно, итак, что я хочу. Рейна, где она?
- Зачем тебе она? - спросил я её.
- Хочу подружку. - Спрыгнула она со стола. - Или ты настолько эгоистичен? У тебя есть ещё Роза, Трини и куча шлюх. Тебе что жалко? Ну и мне нужна служанка, пусть отрабатывает за свои проступки, - она надула губы как ребенок.
- Она внизу, - произнес Спиро, и я рассерженно посмотрел на него, но он как будто был загипнотизирован.
- Спиро, ты мой бог, - сказала она и, подойдя к нему, впилась поцелуем в его губы, что он застонал под ней. - Какой ты сладкий, страстный и на удивление искренний в своих желаниях...
- Достаточно, Амелия, - я поднялся, - достаточно твоего цирка. Ты больше никуда не уйдешь, останешься здесь, рядом со мной.
- Это вряд ли, я устала от тебя, - произнесла она, и я схватил её за руки, её кожа обжигала, но я терпел.
- Мия, давай, - я встряхнул её, - давай, любовь моя, вернись! - я ещё раз встряхнул её, - я всё помню, каждый день и минуту, проведенную рядом с тобой. Я помню твой смех и любовь, которую ты дарила мне, я помню твое тепло и заботу.
- Это уже неважно, - тихо ответила она мне, и я почувствовал, что ее руки перестали гореть.
Я успел увидеть в её глазах печаль и боль, в моих любимых зеленых и теплых глазах. Я улыбнулся ей, пытаясь сказать, что я тут, я рядом. И я почувствовал её руки на моих руках, она немного сжала их. Мы говорили без слов, нам они были не нужны. Она пыталась, даже сейчас она пыталась бороться.