- Ты и не предоставляешь, как я этого хочу! Не видеть ваши лицемерные морды, которым от меня нужны только деньги! Ты богат только благодаря моему отцу и мне! Поэтому захлопни свой рот и защищай свою жену и ребенка! - крикнула Мия.
А я сжал кулаки.
«Как этот Алик смеет ей говорить такое?!»
- Так, я понимаю, ты не приедешь? - продолжал он изливать страх на Мию.
- Правильно понимаешь, у меня сейчас другие дела, - ответила она жестко.
- Дай угадаю! Брендон, не так ли? Он всегда у тебя на первом месте, только с ним ты совершаешь идиотские поступки. Ты побежала за ним в Лондон, когда он снова тебя бросил? Умолять и ползать перед ним на коленях? Да, Амелия? - он источал яд.
- Заткнись, Алик! - завизжала она. - Я спряталась от него, ты ничего не знаешь о нём и обо мне! И это не твое дело! Моя жизнь - не твое дело!
- Я могу сделать так, что все твои счета заблокируют, - начал угрожать он, - и оставайся на попечении этого урода. Может, это он сделал? Может, он жаждал твоей смерти и теперь злится, что не избавился от тебя?! А, Амелия? Ведь его вина в твоей смерти. Он во всем виновен! Этот мужчина дьявол! А ты глупая. Что бы сказал твой отец, будь он жив?! Ему было бы стыдно, что его единственная дочь стала шлюхой! А ведь его девка убила тебя, а ты его защищаешь! Я даже знаю, почему! Потому что вы одинаковые, рядом с вами ходит смерть!
- За что ты так меня ненавидишь? - тихо спросила она. - Мой отец был твоим другом, лучшим другом.
- За что я тебя ненавижу? А я скажу тебе! - он орал так громко, что мне не надо было прислушиваться. - Твой отец и по сей день мне друг, но ты - исчадие ада. Ты принесла столько страданий Энн! Ты больная и неживая, ты мертвая! Невозможно быть трупом месяц и неожиданно восстать, и жить! Ты ведьма, ты проклята, и не смей никогда подходить к моему сыну!
- Не угрожай мне, Алик, не буди во мне суку, иначе я превращу твою жизнь не то что в ад, я превращу твою жизнь в порочный круг, и ты будешь гнить в нём. Джон - мой потомок, он ДельРосс! В нём течет и моя кровь, поэтому и он исчадие ада. А теперь, Алик, хорошей дороги. - И следом я услышал её яростный крик, после чего телефон полетел в стенку.
Я пытался переварить всё, что услышал. Во мне просыпался гнев на Алика. Во мне боролись противоположные чувства. Мне хотелось обнять Амелию и сказать, что это всё ерунда. Мне было её жаль, и я одновременно восхищался силой ее духа. Она отстаивала свои права и защищала своих родных.
«Что мне делать? Идти к ней или обратно?! Что мне делать?!»
И я доверился ей. Я спустился вниз и сел в машину. Через двадцать минут спустилась она. Шофер помог ей положить чемодан, и она села в машину. Она была бледная, и я чувствовал страх и злость, исходившие от неё.