А Вальдерей мрачнел с каждой минутой и почти не разговаривал, только время от времени вскидывал на меня ледяные глаза. Мне даже видеть этого не нужно было… просто каждый раз, когда он это делал, возникало ощущение, что меня окатывает жаром и холодом одновременно.
Возможно, если бы не присосавшаяся к нам черная пиявка, было бы легче и интересней. Наверняка, нам было что обсудить — у пятерок находилось не мало тем для разговоров, от магических формул до личных предпочтений в бою. Но Милагреш была еще и конкуренткой, поэтому о делах мы не заговаривали.
К моему блюду подали еще и нарезку из почти прозрачных ломтиков буженины с восхитительным соусом и сочные сладкие ягоды онцу, которые в это время года стоили баснословных денег. Я недоуменно нахмурилась и решила позвать подавальщицу, которая наверняка перепутала заказ, но мою руку накрыла мужская ладонь:
— Ни один нормальный мужчина не позволит платить девушке за себя, даже если они… просто друзья. Особенно если они друзья, — шепнул мне Мигель на ухо.
На глаза чуть не навернулись слезы от того, что он настолько хорошо все понимает… и чувствует.
Удивительно, но я никогда бы не могла даже предположить, что тот, о ком даже Питер-Дамиен говорил как о «парне к которому тебе не стоит приближаться, если не хочешь остаться без юбки… ой, да ладно, ма-ам, Эви уже выросла» и который игнорировал всяческие правила — не только приличий, но и любые другие — может быть настолько чувствителен к бедам и сложностям других людей. И помогал он мне настолько ненавязчиво и необидно, что вовсе не хотелось возражать.
Или он таким образом хочет меня… совратить?
Что-то наглое и острое внутри меня заявило, что Мигель, во всяком случае, не разменивается на пути совращения на всяких… Милагреш.
Я повернулась к парню и улыбнулась с благодарностью, решив отложить свои далекоидущие выводы на потом.
И снова жар-холод слева, и чувство, что в мою щеку вонзилось несколько иголок…. Я даже переключилась на магическое зрение, но никакого воздействия не обнаружила.
Просто Вальдерей…
Ужин и вино оказались великолепными. И компания… тоже, постепенно, стала ощущаться вполне нормальной. А шум в ресторации усиливался. Заиграла легкая музыка, кто-то даже пошел в пляс в переполненном зале, к нашему же столу начали подсаживаться знакомые студенты, живо обсуждая самые разные новости и проговаривая заплетающимися языками все более забавные тосты.
Я окончательно расслабилась.
И даже нашла в себе ресурс вежливо улыбнуться настырной брюнетке, с которой мы встретились в туалетной комнате.