К тому же — что самое важное — несмотря на общие гуляния в Академии и столице, больше принято было проводить этот день самим по себе.
И никому не придет в голову меня разыскивать до следующего утра… даже если я исчезну после полуденного хоровода.
А с такими помехами, что будут созданны случайно ошалевшими от магии студентами, пробить незаметно защиту Академии дважды — на пути туда и назад — у меня получится. То что я этого не делала, подчиняясь требованию короля, вовсе не значило, что я не могла этого сделать.
Уж точно не я… потомок четырех поколений, учившихся в этом здании и передавших такие сведения об окрестностях, что нашим магистрам не снились.
Я вернулась в комнату и принялась рыться в вещах.
Нашла самое скромное платье, отодрала с него кружева и украшения, смастерила из нательной рубашки фартук и чепец, и сложила это все в корзину, которую ночью спрятала в дальних кустах.
А утром, широко улыбаясь, в ученической форме, принимала поздравления ректора в зале для торжеств. Настроение у меня было замечательным… просто по другому поводу.
Радостной разноголосой толпой мы выскочили на улицу и бросились врассыпную, чтобы собрать будто по магическому заклинанию зацветший первоцвет. А потом каждый сплел себе венок, пустил свечи с пожеланиями по воздуху, в самую высоту, и мы собрались в несколько хороводов, где, взявшись за руки и передавая магическую энергию, спели Песнь возрождения.
Я чувствовала небывалый подъем сил и уверенность, что все будет хорошо… впрочем, это чувствовали все. Многие студенты собрались группками, то тут, то там стихийно возникали пикники, некоторые особенно буйные экспериментировали с простыми заклинаниями, а окружившие их зеваки смотрели что из этого выйдет и хохотали.
Я же, переговариваясь коротко с теми, кто ко мне обращался, по сложной траектории двинулась якобы в сторону общежития. А потому нырнула в уже начавший зеленеть сад, пригнулась, пробралась к самой ограде и достала свою корзину.
Фух.
Быстро переоделась, спрятала платье и осторожно раздвинула живой переплет… который держался на магической основе.
Так, мне надо надавить и…
— Куда-то собралась, Эва-Каталина?
Даниель
Наши игры со Снежинкой заставляли меня чувствовать столько всего, сколько я в жизни не чувствовал.
Неуверенность.
Злость.
Нежность.
Неудовлетворенное желание…
Все было не так, как я привык. Я ведь думал, что разбирался в девицах и их поведении. Несколько пристальных взглядов, комплименты — и они уже испытывали нешуточный интерес. Особенно строптивых можно было приручать про принципу горячо-холодно.