Рассказ затянулся. Отряд до того увлекся тем странным, чуждым миром, который им приоткрылся, что они чуть было не пропустили сигнал к ужину. Но даже когда он прозвучал в третий раз, никто и ухом не повел. Затаив дыхание, все смотрели в рот рассказчику, который ссутулился на краю своей койки, сцепив кулаки, и повествовал тихим монотонным голосом, от которого всех еще сильнее пробивала дрожь.
— Сынок.
Ренн вздрогнул, когда рука отца коснулась его волос. Он настолько не ожидал встретить его здесь, что не поверил своим ушам. Как он вообще смог сюда проникнуть? Кто пустил отца в квартиру?
— Папа? — он приподнялся на локте, не веря своим глазам.
— Сынок.
Они обнялись.
Отец за те несколько недель, что они не виделись, постарел и словно стал меньше, усох. В уголках глаз появились морщинки, на висках стало больше седых волос. Судя по блестящим глазам, он недавно плакал.
— Как ты здесь оказался, папа?
— Она… твоя жена попросила, чтобы я с тобой поговорил… объяснил, что к чему. Она беспокоится за тебя.
Понятно. Ренн отстранился. Все против него. Если бы не боль в спине…
По счастью, отец понял его состояние и притянул сына к себе.
— Ох, сынок-сынок… что же с тобой такое? — прошептал он, обнимая Ренна одной рукой, а другой гладя его по волосам.
— Папа, я… не могу…не могу так жить.
Горло перехватило. Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не расплакаться, как маленькому.
— Я не выдержу…
— Мальчик мой…
— Эта жизнь не для меня. Я так не хочу. Скажи ей, пусть она меня отпустит. Пожалуйста.
— Это невозможно, сынок. Ты принадлежишь ей…Тысячи, миллионы мужчин живут именно так. Я сам живу точно так же.
— Я так не хочу.
— Тс-с… — отец встряхнул сына за плечи, воровато оглянулся на дверь, словно снаружи кто-то подслушивал. — Помолчи. Меня привезли, чтобы я поговорил с тобой… объяснил, в чем дело… Рассказал про нашу жизнь, про наш мир… Молчи. Не перебивай. Это важно. Я никогда не думал, что буду говорить с тобой об этом… я сам не думал, что мне придется об этом говорить… что хотя бы с кем-то мне придется… понимаешь?
Ренн молча помотал головой.
— Наша жизнь… ты когда-нибудь думал, почему она такая?
— Нет.
— Наша история… Я когда-то в юности ходил в исторический кружок. Делал доклад. И случайно в библиотеке — некоторые книги на мое имя взяла мать, поскольку есть предметы, которые запрещено изучать мужчинам… если бы она знала, что я там вычитаю, она бы ни за что не послала того запроса… Думала, что ее сын слишком глуп и неусидчив, чтобы дочитать до этого места… А я дочитал. И все понял… понял про то, как наша жизнь стала такой, как сейчас.