Да, вот так они и начались — будни в Военно-полицейской Академии.
Каждое утро начиналось с одного и того же — пронзительного свистка будильника. Не проходило и пяти секунд — тело только-только успевало среагировать на резкий звук — как раздавался вопль одного из дежурных стартов:
— Па-а-адъем.
Команда звучала чисто формально — как правило, большинство курсантов к тому времени уже были на ногах и шарили на стуле в поисках личных вещей. Дежурный строевым шагом проходил из конца в конец казармы, и надо было успеть одеться до того, как он, дойдя до конца, развернется и проследует в обратном направлении. В тот самый миг, когда он останавливался у дверей, на пороге возникал подтянутый, одетый с иголочки кептен Антрацит, и раздавалась новая команда:
— Смирно.
По этому слову все были обязаны замереть — одет или не одет, уже не важно. Ты должен был застыть по стойке «смирно», ноги на ширине плеч, руки за спиной. Антрацит проходил вдоль строя курсантов, замечая все.
— Носки, — коротко бросал он. — Ремень… Прическа… Ремень… рубашка…Руки…Как стоишь? Опять?
— Так точно, — Ренн смотрел мимо капитана в противоположную стену.
— Тебе что, учиться надоело? — кептен остановился — как останавливался почти каждый день. — Домой захотел? На гражданку?
— Никак нет, — Ренн по-прежнему буравил взглядом стену.
— Как стоишь? Где руки?
Руки у Ренна всегда были по швам. Заставить себя спрятать их за спину он не мог.
— Встать по форме. Живо.
Кисти медленно поползли вдоль тела за спину. Там пальцы правой руки обхватили запястье левой. Строго по уставу.
— Вот то-то. Учишь вас, болванов, учишь… — кептен Антрацит продолжал утренний обход, и Ренн почти всегда практически сразу, как только наставник отходил от него, незаметно расцеплял руки.
После утренней поверки была зарядка. Как всегда — сперва короткий марш-бросик к одному из спортивных комплексов, где курсанты выполняли простой набор упражнений, после чего тоже бегом торопились в душ и столовую. Затем начинались занятия. До полудня шла сплошь теория — история, для приезжих вангейский язык, для местных — диалектные наречия, потом тактика, стратегия, математика, кибернетика, юриспруденция, медицина. Знаниями курсантов пичкали с таким упорством, словно хотели за три года заставить их пройти пятилетний курс наук.
В полдень — короткий отдых и второй завтрак, после чего наступало время спортивных занятий. Многочисленные тренировки, рукопашный бой, плавание, стрельба, бесконечные полосы препятствий, силовые упражнения, и так — до обеда, который подавали в четыре часа. После ужина — еще два часа занятий, теперь уже самоподготовка и дополнительные курсы. В семь часов — ужин и свободное время, большую часть которого курсанты тратили на выполнение домашних заданий. Весьма немногие отводили это время на отдых и общение и не только потому, что таких счастливчиков не было. Просто курсанты выматывались так, что больше всего на свете хотелось спать.