— Компрометировать. Слыхал такое слово? Ком-про-ме-ти-ро-вать! — по слогам проговорил Глухов.
— Что ты со мной как с маленьким?! — недовольно дернулся Шрэк. — Знаю я, что такое компрометировать. Компромат где возьмешь?!
— Да этого добра нарыть можно столько, что тебе и не снилось! И на нее, и на ее родственничков… А потом Пеночкину подсунуть. Пусть напечатает. Как бы между прочим… — Глухов снова раскраснелся, но теперь уже от удовольствия.
— Так а мне чем тебе помочь? — не понял Шрэк.
— Да с дамой я через своих людей сам справлюсь… — пожал плечами Глухов. — Ты, главное, здесь все доведи. И не наследи, главное, не наследи! А то вон Радов говорит, что там девчонка эта уже чего-то лепетала. А теперь еще и сбежала…
— Да найдем мы ее! Никуда она не денется, — махнул рукой Шрэк. — Найдем и уберем.
— Ты уже убрал ее, а она тут же воскресла, — не скрывая недовольства, сказал Глухов.
— Ну, по крайней мере, Котов этот уже не воскреснет! — пожал плечами Шрэк.
— Котов… Завтра похороны, которые уже сегодня в митинг превратились, — нервно дернул плечами Глухов. — Ты же, Шрэк, не дурак. Если убирать, то по-тихому это надо делать, по-тихому. И чтобы потом тоже шума никакого не было. И следов не было… А то что теперь делать? Что, если эти статьи всплывут?!
— Да, это проблема! Но мы ее сейчас порешаем! — сказал Шрэк и, вернувшись к столу, тронул за плечо Радова, который по-прежнему делал вид, что дремлет. — Слышь ты, Радов, дай своим орлам задание, пусть в квартире этой ретивой писательницы шмон устроят. И все флэшки, диски, ноутбук, компьютер… пусть все это мне на дачу везут. А мы сейчас туда подрулим.
— Да я же вам говорю, — вступил в разговор Пеночкин, — не журналистка она, экскурсовод. Котов — журналист. У него и искать надо!
— И у Котова пусть поищут, — сказал Шрэк, а потом добавил: — Но у Котова поосторожней. Чтобы не догадались, чего там менты шарят. А то крику будет!
— Да ясен перец, — кивнул Радов. — Они под видом того, что улики на убийц ищут, заберут все записи. Это же не братки придут, а милиция, милиции наши люди доверяют!
— Ну, ты, братков не трожь! — дернулся Шрэк.
— Да никто твоих братков не трогает, — попытался успокоить его Радов.
— То-то же, — вполне миролюбиво бросил Шрэк и, похлопав Радова по плечу, заметил: — Ну что, давай звони своим мусорам. Пусть шмон на хате у пацана этого и девки делают. И мне на дачу все волокут! У меня там спецы есть. Быстро разберутся.
— Да, но где ее, эту Семечкину, искать теперь? — спросил Глухов. — Она же, если из больницы сбежала, таких делов натворить может! Шрэк, ты ее где, у себя на даче держал?