— Угомонись, — снова буркнули.
— Я ни слова ни сказала! — возмутилась.
— Пыхтишь слишком…
— Эй, данники, а ну молчите! Спать мешаете! — раздалось со стороны тлеющих в нескольких метрах ткостров, и я снова поперхнулась воздухом. И так и сидела, открывая и закрывая рот, как рыба. Долго сидела.
Вообще-то “данники”, если я правильно разобралась в местных “профессиях” — это рабы. Ну или чернорабочие. Какой-никакой товар, что продавали на тех же рынках, где шерсть и продукты деревенского производства… Продавали не для королевских подданных, а дальше, на север или на юг. Жители Уйвидека рабами брезговали. Но и без того бизнес процветал.
Это значит…
Глянула на небо — звезды все те же, луны нет — осмотрела себя, убедилась, что в той же одежде — рубахах, шерстяном тельнике, шерстяном же платке — что и засыпала, и подползла к воняющему перегаром мужику:
— Эй. Очнись, — прошептала ему на ухо. — Мне надо понять…
— Да чтоб тебя… Отвали.
— Не отвалю, пока не расскажешь, как я здесь очутилась. В клети, — прошипела, — Наверняка же что-то вспомнить сможешь, если поднатужишься. Расскажешь — и дам спать дальше.
— Что там рассказывать, — зевнул мужик и перевернулся на другой бок, — Тебя с час назад закинули, в беспамятстве. Наверняка с какого-то каравана сняли…
— Что значит "сняли"? — удивилась.
— Одна ехала? — ответил вопросом на вопрос.
— Д-да…
— Ну и дура, — захрапел он.
— Заткнитесь, я сказал! — снова рыкнули с той стороны.
А я и правда заткнулась. Дар речи потеряла…
То есть меня… позволили “снять”? Расплатились мной с условными разбойниками? Басик расплатился, который обещал до города довезти в целости и сохранности? Опоил чем, что я и не почувствовала? Да разве так можно?!
И ведь ничего ему за это не будет… Кто всполошится моему отсутствию? Бородач, предлагавший свои ласки? Вряд ли. А Яниш, который единственный ко мне всегда хорошо относился, и не узнает, что произошло… Я ведь уехала навстречу своим мечтам.
Из горла вырвался судорожный всхлип.
— Думала, что достигла дна. Но оттуда постучали…
Ужас перед происходящим, помноженный на ощущение глобальной несправедливости и непонимание, за что со мной так, придали мне сил и злости. Нет уж. Никакого рабства. Разберусь, поборюсь и выгребусь. Я ведь только-только придумала план по завоеванию этого мира — и меня в плен?! А потом в гарем? Или на рудники? Черт его знает, зачем они меня схватили…
Почти бесшумно и осторожно я ощупала клетку, навесной замок на дверце, стыки между полом и прутьями, их гибкость опробовала… так просто не вылезешь. Хуже того — непросто тоже. Оказалось, что между мной и мужиком протянулась довольно толстая железная цепочка. И по обручу на ноге у каждого — соединили нас на славу.