— Ничего! — качнула плоским чугуном угрожающе, — Ворота откройте! Прикажите кому надо… или ключ дайте. Короче что-нибудь, чтобы я вышла! А то я выйти не могу!
— Но… так не должно быть, — он вскочил, бледнея даже.
Он идиот? Что за спектакль!
Я его не понимала. Я вообще ничего не понимала! Что “должно” и “не должно” быть? Почему он так странно реагирует? Почему, черт возьми, все как в каком-то сюрреалистическом сне — хотя прежде, несмотря на магические вещи, ситуация в замке казалась вполне нормальной?
Так, Ада, успокойся. Объясни — внятно — что именно происходит.
Выясни у него — без обид на прошлое поведение! — почему не выпускает.
Попроси — вежливо — открыть ворота.
И тогда уже вали отсюда…
Я сделала глубокий вдох и спросила:
— Как все-таки вас зовут?
— Евор.
— Евор… Кажется, между нами возникло недопонимание, — сказала я максимально сдержанно. — Мы выяснили — нормальной службы у меня здесь не сложится. Поэтому я ухожу, как вы и хотели. Только вот беда, вы не приказали воротам открыться или как вы там делаете…
— Я… — он начал говорить, но замолчал. А потом каким-то беззащитным жестом запустил пальцы в короткие волосы. Вздохнул. И выдохнул, — Не я…
— Что "не вы"?
— Не я не выпускаю. Ворота.
Вот опять издевается?!
Сцепила зубы, чтобы не вцепиться этими зубами в него… И так, сквозь сцепленные зубы и процедила:
— Я понимаю, что ворота, а не вы там стоите и держите… просто откройте их! Заклинание там… ключи. Или калитку покажите. Ну согласитесь — глупо это, прогнать меня, но не давать уйти! Если это шутка, то не смешная!
— Не шучу я…
— Кончено не шутите, издеваетесь! — меня снова начало заносить. — Из-за чего? Что я отказала?! Что посмела чего-то требовать и не сразу покинула замок, как вы хотели?! А может ради веселья — просто потому, что можете издеваться? Считаете себя вправе — ведь я простая служанка? Но от того, что я служанка, человеком ведь быть не перестаю! И вы не переставайте! Хотя мне кажется, давно уже перестали!
Я понимала, что опять говорю слишком эмоционально… и может не те вещи, которые стоило бы говорить. Зная, что я в какой-то мере в его власти и что он не самый добрый парень из тех, с кем я знакомилась. Но остановиться… остановиться было невозможно. В плотине моего спокойствия давно уже зияли глубокие трещины, и неудивительно, что ее прорвало.
Его, похоже, тоже.
Потому что лицо Евора — удивительно шедшее ему имя, кстати — исказилось знакомой злостью, и он подскочил ко мне, схватил за руку и поволок из комнаты. И ничего я сковородкой сделать не успела… и сопротивляться не успела начать, потому что увидела, что волокут меня из замка.