— Ага, настолько дальние родственники, что вряд ли им что-нибудь значительное светит.
— Проклятье, а я ведь тоже выходит… Тоже столько лет с ними не общался…
Ник кивнул на свежую могилу, утопающую в цветах, и снова почувствовал как окутывает его вина и ком в горле мешает говорить. Не ему было осуждать других, не ему.
Дак понятливо сжал его плечо и неторопливо поднялся:
— Я провожу их от твоего имени. Оглашение завещания всё равно завтра, там и увидетесь.
— И Хлою выпроводи, не хочу с ней сегодня отношения выяснять.
— Понял, попробую. Только знаешь, тяжело общаться с женщиной, прущей напролом к своей цели. Но ради тебя, друг, я готов пойти на амбразуру.
— Я это ценю, спасибо.
Глядя вслед уходящему другу Ник вздрогнул от неожиданно пришедшей мысли. И как он раньше не вспомнил.
— Дак!
Дождавшись, когда мужчина обернётся, он задал вопрос и сам себе удивился, почему не узнал этого раньше:
— А Лоренца… Почему её не было на похоронах сына?
— Графиня в лечебнице уже больше года находится.
— А почему я этого не знал?
Дак замялся и нерешительно заметил:
— Так а ты и не интересовался, что у них происходит.
Ник ощутил как груз его вины пополнился ещё одной тонной. Вот так, получи по заслугам и распишись: он не хотел знать, не хотел вспоминать, тем более о той, которая его так ненавидела. Он ничего не знал о том, что происходило в его странной, но единственной семье.
— Простите меня… — сдавленно вырвалось из его горла.
Дёрнув головой мужчина почувствовал, как горячие слёзы наконец-то прорвались сквозь преграду век и потекли по щекам, давая выход терзавшей его боли. Он и сам ещё не подозревал, насколько сильно случившееся воздействует на него и перевернёт его устоявшуюся жизнь, заставив пересмотреть свои приоритеты.
— Ну что ж, раз все собрались, давайте начнём…
Поверенный семьи протёр свои очки и снова водрузил их на орлиный нос. Максимилиан Герр много лет занимался делами семьи и имел с их стороны безграничное доверие. Никлас помнил его ещё с детских лет и удивлялся, как хорошо тот сохранился, несмотря на свой почтенный возраст: он был такой же сухощавый, высокий, в неизменном костюме тройке.
В огромном хозяйском кабинете совмещённом с библиотекой собрались все, кто мог претендовать на получение своей доли наследства, которое исчислялось не только недвижимостью в виде городского особняка и загородного поместья, но и баснословным счётом в банке. По крайней мере, на это рассчитывал Ральф Бергер, троюродный брат Феликса по матери, его сестра Рита Бергер и Штольцы, приходящиеся двоюродными племянниками графа Леопольда.