Теперь ему нужно было переходить к другим делам.
Небольшая комната, кровать, на которой сидела молодая женщина в темных очках. Горбоносый приблизился:
— Тассир…
Она повернула голову и со злобой произнесла:
— Явился, мой мучитель!
— Ты не должна обижаться.
— Подонок, лишил меня зрения!
— У нас не было выбора.
— Ради высоких идей изуродовать человека.
— Тебе вернут зрение. Как только решатся некоторые проблемы.
— Опять «как только решатся»…
— Тассир, послушай…
Но ее остановить было невозможно:
— Когда?! Когда?! Ты не представляешь, изверг, что такое жить в темноте.
— Архипориус требует…
— Плевала я на Архипориус!
— Не говори так. Это и твоя родина.
— Родина, которая у меня отняла все: способность передвигаться, созерцать.
— У тебя есть я! И со мной ты возродишься. Но чуть позже! Сейчас против нас начался террор. Его надо пережить. И тогда Тассир станет главной женщиной в своей великой стране.
— Не хочу, слышишь, не хочу! Мне не нужная эта проклятая власть.
— Надо, Тассир! Надо…
Он прижал ее к себе и, невзирая на пощечины, которыми она его нещадно награждала, начал целовать. Он повалил ее на кровать, а она продолжала и продолжала избивать его. Кровь заливала его глаза, на лице — сплошной синяк, но ничто не могло остановить Горбоносого. Он кричал, что любит ее, не может без нее жить!
Когда он вошел в Тассир, она рыдала и стонала, сначала от ненависти, потом от бессилия, которое перешло в страсть. И, наконец, — от любви!
Она простила его!
Глава шестнадцатая
Сумеречная зона
Некоторое время они шли по извилистой тропинке, то расширяющейся, то сужающейся. Кирилл озабоченно заметил:
— Дорогие дамы, не кажется ли вам, что движемся по одной и той же траектории?
— То есть кружим вокруг одной и той же поляны? — ответила Лунд. — Ты прав, если только все места Сумеречной Зоны не похожи друг на друга. И не забудьте об относительности здесь таких понятий, как «пространство» и «время»!
— Не бродить же до скончания века, — вздохнула Ольга. — Мы с голоду умрем.
— Пока есть таблетки, — сказала Лунд. — Их около ста. Любая утоляет голод на сутки.
— Тридцать на каждого, — подвел итог Кирилл. — Месяц продержимся.
— А дальше? — тоскливо протянула Ольга.
— Надеюсь, со всеми нашими врагами будет покончено. Виктор говорил…
— Слушай ты его, — перебила Лунд.
— Насколько я знаю, «Железная Гвардия»…
— Забудьте про «Железную Гвардию». Это пугало для обывателей. Пиар несуществующего. А различные враждебные группировки внутри власти — наша реальность.
Ее слова заставили остальных замолчать. Первым не выдержал Кирилл:
— Насчет «Железной Гвардии»… Точно?