Юр все понял: из него «высасывают» информацию. Он сам участвовал в изобретении этого прибора. И теперь детище пожирает папочку.
«Хрен вы что-нибудь получите без моего желания!»
Он собрал последние остатки воли, повторяя: «Нет, нет!». Какой-то человек подошел к нему, строго произнес:
— Прекрати, Юр. Мы можем начать физические пытки. Но есть более эффективное средство. Ты знаешь, какое.
«Нет! Нет!»
— Как хочешь.
Человек отошел, оставив Юра наедине с аппаратом подавления воли. Оставалось с замиранием сердца ждать…
Постепенно чувство сопротивления ослабело. Возник вопрос: зачем? Зачем бороться с неизбежным? Против космического корабля с палкой не выйдешь. А сейчас он в положении того, кто с палкой.
У него есть своя группа, но она далеко. Не успеет…
Мозгу было больно до безумия. Юр знал: он не умрет, ему не дадут умереть. Будут поддерживать и пытать вечной болью, как грешников в аду.
«Не могу терпеть! Не могу…»
Кого он пытается спасти? Себя? Не спасет. Кого еще?.. Кто у него остался в этом мире? Друзей нет, родных — тоже. Было одно любимое существо — Миур, и того отравили.
«Скажи им, и страдания прекратятся».
А как же долг?
Перед кем? Перед системой, которая насквозь прогнила? Перед руководством, которое никогда по-настоящему не оценит Юра? Перед Архипориуом? А нужна ли ему подобная жертва? Быть может, он скорее воспримет монархию?
Не перед кем держать долг!
«Я не в силах терпеть боль. Я не выдержу…»
Иумереть не получится! Хотя смерть — единственное спасение.
…не дадут умереть!..
Хотя бы сознание потерять!
…тоже не дадут!
«Скажи им все!»
Язык не ворочается!
«Не беда. Думай, твои мысли материальны. Их прочтут и поймут…»
«Я не предам… Уй-уй-уй!.. нечеловеческая боль!»
Пойми же: некого предавать.
— Отлично, — вползал в мозг чужой довольный голос. Сначала формулу твоего открытия, пожалуйста… думай о ней. Вот так. Дальше, дальше.
Человек с подавленной волей, плюнувший на свою судьбу, рассказывает им все! И это первый акт драмы. Теперь они переходят ко второму.
— Где спрятана Олер? Не надо ничего говорить. Просто опять думай.
Он называет ее адрес. Теперь ему все безразлично, даже вечность. Нет ничего, кроме боли…
А есть ли боль?
И вообще: где он?
Юр открыл глаза. Та же проклятая лаборатория пыток. Только вместо неизвестного мучителя… Вир.
— Все в порядке? — спросил Вир.
— Я жив?
— Раз говоришь…
— А где эти?..
— Пришел в себя?
— Не понимаю…
— Выпей лекарство. Теперь вижу, лучше. Ты спрашивал: где они? Вон в углу комнаты обгоревший труп. Мы его оставили, как доказательство нашей силы. Никому нельзя безнаказанно похищать сотрудников Организации. Остальных ликвидировали без следа. Ты им ничего не сказал?