Глава 2. Самоубийцы в небе
«Вы в курсе, что животные не кончают жизнь самоубийством?
Животные и птицы вообще не подозревают о возможности наложить на себя лапы или когти!
Это просто не заложено природой в их глупые головы. В отличие от людей, гигантские орлы, населяющие наш Парящий остров, не занимаются намеренным членовредительством. Они всего лишь становятся рискованными, отмороженными птицами, которыми просто нереально управлять!
Потерявшие пару орлы не кончают жизни самоубийством. И вообще, маги давно установили, что у любого саморазрушающего поведения всегда есть свои причины: мозговые паразиты, опухоли, сильнейший стресс.
И весь этот «букет приятностей» буйным цветом зацвел в башке Ублюдка, едва мы оказались в воздухе.»
[Мэг Фридом,
из интервью журналу «Познавательная орнитология»]
– Мэг Фридом стартует. Что ж, начало довольно-таки осторожное. Участница наращивает скорость… Гляньте, как она лихо пролетает первые воротца и устремляется к другим. Красота, не оторваться!
Первые три секунды все шло гладко. Настолько, что я даже засомневалась в правдивости собственных подозрений. В конце концов, кто в здравом уме даст участнику отборочных полоумную птицу? Однако Ублюдок не разочаровал и подтвердил данное ему прозвище.
– Участница проходит синие пилоны… ой, нет! Не проходит! В последнюю секунду орел заваливается и сбивает крылом верхушку пилона.
Нас бросило в сторону. Пристав, я отклонилась, тем самым выровняв направление полета, но драгоценные секунды оказались потеряны.
– Ты что, гад такой, творишь? – прокричала я, одарив глупую птицу подзатыльником.
Ублюдок оказался птичкой чувствительной и обиделся.
Да настолько, что презрел все мои попытки контролировать полет и ушел в резкое пике. В лицо ударили потоки ветра, мелкой пыли и обжигающего холода. Разом вспомнилось, что решение принять участие было спонтанным, поэтому летный комбез я оставила дома.
Один из парней, что проводил регистрацию, цитирую: «сжалился над дурындой» и отправил к завхозу, поэтому теперь я летела в темно-коричневом бушлате старого образца.
Шапка возблагодарила безалаберность и чувство прекрасного, которые не позволили мне затянуть под подбородком тесемки, посчитав, что это не круто, и унеслась в неизвестном направлении. Ветер тотчас набросился на темно-красный каскад волос, вырвавшихся на свободу.
И что с того, что крашеных? Зато эффектных.