— Только тронь.
Я подскакиваю от неожиданности и резко поворачиваюсь. Он заходит в ванную из моей комнаты. Весь помятый, не выспался. Зевает. В своей толстовке и джинсах, ноги голые.
— Какого чёрта ты в мою комнату входишь? — недовольно шиплю, глядя, как он проходит к раковине, плечом меня отталкивая.
— Ещё раз закроешь двери в ванну, я замки выломаю и сделаю ванну-студию с твоей спальней, — нагло отвечает он.
Чистит зубы. Я могу подождать, но меня бесит, что я должна ждать!
— Там ещё одна ванная есть.
— Далеко, мне ночью отлить сюда удобнее ходить. Так что не рекомендую закрывать мою дверь.
Я включаю свою щётку и толкаю его в сторону, стараясь поместиться у раковины. Кирилл накренившись с зубной щёткой во рту медленно смотрит на меня искоса, зловещи так, угрожающе. Берёт и хватает меня за шею своим предплечьем и наклоняет вниз.
Он кидает свою щётку и начинает меня умывать широкой ладонью. Вода льётся ледяная. Я начинаю орать, брыкаться.
— Пусти, ублюдок!!!
— Давай я тебе зубы почищу, — он пытается вставить мне в рот свою зубную щётку, я царапаю его лицо.
Он неожиданно меня отпускает, и я, шарахнувшись, падаю назад.
— Барышня, вы так прекрасны с утра, — улыбается он мне. — Раздвинутые ноги меня возбуждают.
Я резко складываю колени вместе и поднимаюсь на ноги.
— Слушай ты, я всё расскажу родителям.
— Пиздуй, жалуйся, как малолетка, — он с удовольствием это говорит, он вообще в моём присутствии превращается в какого-то зверя.
— Это малолетки боятся жаловаться, а я взрослая, и мне не нравится, что ты тут живёшь.
Он перестаёт улыбаться.
— А не охуела ли ты, сударыня? — злится. — Как бы на деньги моего отца существуешь. Что вчера было? Это у золотых девочек такие развлечения? То есть соблазнить и не дать, это в порядке вещей? У тебя там скрытая камера была?
— Ты что городишь? — я чуть от обиды не заплакала. — Я не знала, что ты, идиот, не закрываешься в ванной!
— Конечно! — он сам себе ухмыляется. — Свет не видела, шум воды не слышала. Припёрлась голая. Пиздуй, расскажи маме про свои шутки, она оценит.
— Ты — гад! — ошарашенно выдыхаю я и ухожу. — Какой же ты гад!
Я понимаю, что происходит. Понимаю, но принять пока не могу. Он же меня сейчас из жертвы превратил в развратную мажорку… Он меня виноватой выставил! И мне плохо, я испытываю чувство вины. За что?! За то, что он меня чуть не изнасиловал!
— Давай всё исправим, — он беспрепятственно заходит в мою комнату, когда я в спешке кидаю ручку и блокнот в сумку.