Высокомерие исчезло с его худого лица. 'Что? Ч-что?
В коридоре послышались новые голоса: «Вы слышали, что я сказал».
Он испуганно посмотрел на меня. "Вы не сделаете этого!"
'Сделаю.'
«Ты сумасшедший», - сказал он, и на его верхней губе выступил пот.
« Безумец» .
Я разрезал ему ширинку. "Итак, Жуков?"
'Убей меня!'
'О нет. = Это намного веселее.-- Хорошо?' Я держал стилет на резинке его трусов. Я получил ответ, который искал. В панике он посмотрел в окно. Затем он набрался храбрости. «Нет, - сказал он. Но было слишком поздно. Я бросился к окну, толкнул его, планка отломилась и упала в сточную канаву. Там, в краю правого люка, была спрятана бумага.
Каркас люка состоял из трех слоев дерева в разной степени гниения. В этом люке средний слой сгнил быстрее, чем окрашенные внешние слои, и большие куски дерева выпали, образовав пространство . В этой комнате был сложенный лист бумаги. Когда люк был закрыт краем к оконной раме, бумага была закрыта.
'Нет!' - крикнул Жуков, подползая ко мне и пытаясь встать.
Я вынул бумагу из тайника и развернул.
Это действительно был чертеж механизма зажигания. Я как раз клал его в карман, когда Жуков нырнул за револьвером.
Прежде чем я подошел к нему, он схватил револьвер и прицелился в меня. Я нырнул к порванному матрасу, на котором лежал « Люгер» . Револьвер Жукова выстрелил, пуля поцарапала мне правое бедро. Я приземлился на матрас и сразу схватил Люгер. Когда Жуков снова прицелился, я поднял «Люгер» и произвел два быстрых выстрела, не прицеливаясь. Первая пуля попала в дверь. В коридоре раздавались громкие крики, в дверь стучали. Вторая пуля попала Жук чуть ниже сердца. Он подскочил и упал, сидя на пол. Он сидел мгновение с широко открытыми глазами, затем упал мертвый.
В коридоре кричали: «Полизия! Полизия! » Пора было исчезать. Я выбрался через окно на шаткую пожарную лестницу и под завывания сирен в отдалении спустился в темный переулок.
В тот вечер, в качестве дополнительной меры предосторожности, я остановился в другом отеле. Моя новая резиденция находилась недалеко от Виа Марко Аурелио, на небольшом холме напротив Колизея. Это был бедняцкий район, и после того, как я поселился в маленькой душной комнате, меня больше беспокоили грабители, чем КГБ. Я провел беспокойную ночь .
На следующее утро я встал рано, достал документ из тайника, далеко не столь изобретательного, как у Жукова, и оделся. Но время для передачи документа было лучше. Я встретил бы курьера в аэропорту Рима днем и передал ему документ, когда он уже садился в самолет до Нью-Йорка. Мне пришло в голову, что, если бы Жуков избавился от документа в течение суток, он мог бы быть жив и сегодня.