Когда Демьян ушёл, Марина сгребла деньги под неодобрительное цоканье Татьяны.
– Почему ты ему грубишь?
– Неприятный он. Кажется, что всех презирает и держит за дураков, даже собственную жену.
– Ошибаешься. Жену свою он очень любит.
Счастливчику тоже не нравился Демьян, тот не уважал рыбалку, пива не пил, мясо, приготовленное на мангале, съел молча, без дифирамбов в адрес повара.
Когда Яна чувствовала себя особенно плохо, Демьян ходил на пляж в одиночестве, обязательно удостоверившись, что жена остаётся в доме не одна.
Марина не любила, когда на неё вешали должность няньки для беременной, но в этот день у неё не оказалось выбора. Море штормило, и спасатели вывесили чёрный флаг. Счастливчик устроил себе выходной и отправился на рыбалку.
Татьяна вынесла во двор тяжёлую коробку, доверху заполненную расписанной галькой. Демьян оценил объём её ноши, прикинул вес.
– Я отвезу вас в Анапу.
– О, что вы, я сама. Не такая уж она и тяжёлая, – отвергла предложение Татьяна. С Демьяном она тоже ощущала себя неуютно, и принимать его помощь было жутко неловко. С первого же дня он выставил дистанцию, которую не сократили даже недели проживания бок о бок.
Он словно не услышал её слова, пошёл за ключами.
Вернувшись, поставил коробку в багажник и открыл дверь со стороны пассажирского сиденья.
– Мне вас нужно уговаривать?
Татьяна нехотя села.
Демьян поцеловал жену в щеку и обратился к Марине.
– Будь с ней, – просьба прозвучала безапелляционно, словно приказ.
– Демьян, – возмутилась Яна, – да что ты со мной носишься, как с больной. Всё будет нормально.
– Ты и есть больная. Беременность тебе совершенно не идёт.
Когда они уехали, Яна расположилась на качелях с книгой. Марина хотела тихо улизнуть, но оставить гостью не позволила совесть. Она и правда не походила на жизнерадостных беременных с картинок в журналах, это состояние её не только не красило, но и измучило.
Поймав пристальный жалостливый взгляд Марины, Яна едва заметно кивнула.
– Осталось потерпеть три месяца.
– И что будет?
– Как что? – удивилась Яна, а потом улыбнулась. – Бессонные ночи, памперсы и счастье.
Марина села рядом.
– А кто у вас будет?
– Что значит будет? Уже есть. Дочка.
– У вас больше нет детей? – Марина так привыкла к сёстрам, что наличие одного ребёнка в семье воспринималось ею, как что-то неправильное.
Яна слегка вздрогнула.
– Нет. Больше нет. – На мгновенье её лицо застыло, словно она прислушивалась к чему-то, губы растянулись в неуверенной улыбке. – Она толкается.
– Можно? – Марина протянула руку к животу Яны.
Женщина несколько секунд колебалась, а потом кивнула.