— Меня все это не волнует.
— Лжёшь. И меня зовут Гвенваель Красивый.
— Очаровательно. И я знаю своё место, лорд Гвенваель. Знаю свою роль.
— О, да ладно тебе. Можешь спросить меня о чём угодно.
— Хорошо. — Она посмотрела на его грудь. — Крест на твоём плаще.
— Что не так с крестом?
— Я читала, что эту нацию уничтожили больше пятисот лет назад.
Гвенваель остановился и принялся изучать крест.
— Проклятье, — произнёс он несколько секунд спустя, — терпеть это не могу.
— Сам убил их, да?
— Спасибо, конечно, но я не такой старый. Думаю, один из моих дядек это сделал. Но так неловко.
— О чём ты?
— Представь, что стоишь и ведёшь милую беседу с кем-то из королевской семьи, а затем этот человек смотрит на твой герб. Его лицо бледнеет и покрывается потом, а ты внезапно понимаешь… Боги, я уничтожил целую мужскую линию твоей семьи? Вот что неловко.
— Представляю.
Они продолжили путь, и Дагмар не удивилась, когда Гвенваель спросил:
— А как ты получила имя Зверь?
Дагмар остановилась у огромной двери, ведущей в Главную залу и опустила глаза, сохраняя голос спокойным. Внутри было больно.
— Жена одного из моих братьев так меня назвала из-за безэмоциональности. Она хотела задеть меня, и ей это удалось.
Гвенваель поднял ей голову длинным, толстым пальцем. Она смотрела ему в глаза, изо всех сил стараясь не выглядеть совсем уничтоженной. Дагмар со счету сбилась, сколько уже раз пришлось рассказывать историю происхождения её прозвища. Она не лгала ради веселья, всё дело в том, что правду она не могла поведать никому. Вина из-за действий и их последствий даже спустя долгое время была довольно свежей. Тем не менее, формулирование истории в зависимости от того, кому она её рассказывает, было забавно, и приносило либо жалость, либо страх — в зависимости от того, что Дагмар требовалось.
Истории она сочиняла лёгкими и простыми, чтобы избежать ловушек, на случай если потом придётся их воспроизвести.
— Моя милая, милая Дагмар, — произнёс Гвенваель тихо, соблазняюще. — Все было бы просто идеально… если бы ты смогла заплакать.
Дагмар удостоверилась, что выглядит смущённой, а не раздражённой.
— Что, милорд?
— Тебе стоит научиться плакать. В противном случае вся твоя легенда в самом конце разрушится. Даже одна слезинка творит чудеса. — Он провёл пальцем вниз по её щеке, и Дагмар тут же запрокинула голову.
Гвенваель улыбнулся.
— А вот теперь ты настоящая. Посмотрите в эти глаза. Если бы они были кинжалами, то исполосовали меня на лоскуты.
— Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь, милорд.
— Конечно. Ты же просто глупая женщина. Без мозгов в голове. — Гвенваель обошёл её, и Дагмар ощутила его ладонь на своей заднице. Она подскочила, а у него хватило наглости сделать испуганный вид. — Пойдём, глупая женщина. Познакомишь меня с более важными людьми.