Казалось, в ней так много неуместной ярости, хотя Риннон частенько думала, что лишь она видела эту ярость. Для братьев, сестер и Берселака Кеита была самой смешной и беззаботной. Но Риннон знала лучше, она видела Кеиту насквозь, и относилась к ней так, как та заслуживала. Так что, отвечая на вопрос Морвид, Риннон сказала:
— Нет, ибо она сказала отвалить.
— О, мама…
Риннон когтями отмахнулась от слов дочери.
— А что с Гвенваелем? — спросила она. Хотя её сын мог раздражать, таким антагонистическим не был.
— Он в Северных землях, — нехотя ответила Морвид. — Достаёт… информацию.
— И кто же додумался до такого, чтобы отправить Кобеля Юга в Северные Земли?
— Аннуил.
— Лишь по этому вы должны были понять, что с ней что-то не так.
— Мама!
— Что? Я же не назвала ее шлюхой!
* * *
Огромные волдыри были вскрыты, содержимое очищено, а мазь впитывалась в раны. Разодранные ладони тщательно очистили, кровь стёрли и смазали их другой мазью. Покалеченные конечности обернули белой тканью, под которую положили смесь, вызывающую першение в горле, чтобы снять боль и не дать проникнуть инфекции. Затем, после долгих споров и торга — он и забыл о любви северян к хорошему торгу — Гвенваелю, наконец, удалось доставить упрямую Леди Дагмар в кровать одной из комнат «Истоптанных копыт».
Но даже перевязанная, она была более чем готова пойти дальше. Но он не хотел её слушать, особенно, когда нужно было её нормально вылечить.
Уже давно он не встречал такого упёртого человека, уверяющего, что только травы могут помочь. Его сестра и Талит всегда добавляли заклинание, чтобы быстрее вылечиться, но Дагмар была уверена, что на неё оно не подействует.
— Потому что я не поклоняюсь богам, — объяснила она. — Магия ведьм или жриц или кого-то еще на меня не подействует. Один учитель сказал, что боги сами должны участвовать в заклинании любого рода, чтобы помочь мне.
Поскольку и он, и целитель сомневались в прямом вмешательстве богов с лечением отёков и раздувшихся мозолей, Дагмар пришлось выпить какую-то мерзкую смесь, чтобы проспать всю ночь.
— Если ещё сегодня куда-то пойдёте, утром вернётесь ко мне, — предупредил целитель.
Хотя она продолжала спорить, Гвенваель, наконец, свалил ее на кровать в номере и вышел, чтобы найти что-то для подержания духа. Когда он вернулся со щенком, которого нашел в чьем-то дворе, думал, что она будет счастлива.
— Ты украл щенка? — обвинила она.
— Драконы не воруют. Мы просто берем то, что хотим. Ты нуждаешься в нём больше, чем та маленькая девочка.
Она указала на дверь, выглядя выше, чем когда-либо, даже с перевязанными руками и ногами.