— Нет! — «Боги, ну и женщина!» — И не об этом.
— Но мужчины всегда так просят отблагодарить.
— Твой мир меня пугает. — Он обхватил её за талию и вновь посадил на множество подушек.
— Тогда я не понимаю, чего ты хочешь.
— Поцелуй, — сказал он, опуская подол её платья. — Простой поцелуй.
— Вот ещё!
— В благодарность, я хочу поцелуй. — А ещё потому, что был уверен — поцелуй от этой хладнокровной женщины поможет перестать думать о ней и сосредоточиться на том, что важно.
— Чего ты ожидаешь?
— Прости?
— Ну, ты ждёшь какой-то определённой реакции от меня? Упасть в обморок или застонать? А может обомлеть, что не так сложно, потому что очень хочу есть.
— А ты не можешь вести себя, как всегда ведёшь во время поцелуя?
— Полагаю, ты привык к более драматичным реакциям.
— Ах-ха! — Он указал на неё пальцем. — Ты девственница.
— Ах-ха! — Она указала пальцем на него. — Нет. — Она моргнула, сняла очки и протёрла глаза. — По сути, трижды была замужем.
— Да? Что случилось?
Она снова надела очки
— Первый оскорбил моего отца во время первой после свадьбы трапезы, хотя накануне ему удалось пьяно посвятить меня в дела любовных утех. В полдень, четыре лошади разорвали его на куски к восторгу пьяной толпы. Второй решил поразвлечься сразу после церемонии в конюшне, но оскорбил жену одного из братьев, и лишился головы, когда на стол подавали жаренного на вертеле кабана. А третий, бедняга, дрожал, как ягнёнок, всю церемонию. Сразу после неё он исчез, и я его больше не видела. И не виню его. Отец настоял на расторжении брака, так я и поступила. — Дагмар положила руки, ладонями вверх, себе на колени. — Рад, что спросил? — поинтересовалась она.
Ей нравилось рассказывать эти истории. Каждое в них слово — правда. Она просто сама выбирала, что рассказать, а что утаить, в зависимости от слушателя. Например, первый муж не оскорблял отца. Рейнхольд прикончил его после того, как увидел лицо Дагмар после свадьбы, хотя она хотела остаться в комнате, стараясь скрыть то, с чем проснулась после первой брачной ночи. Не того Дагмар хотела, но просто не оправдала ожиданий мужа. Но служанка — пожилая женщина, которая прислуживала ещё её матери — настояла на том, чтобы Дагмар присутствовала на первой трапезе после свадьбы, говоря, что это традиция. Дагмар никогда не забудет выражение лица отца. Или то, как ее братья перепрыгнули стол, чтобы схватить её ещё пьяного мужа. И они все еле дождались полудня, чтобы привезти приговор, так как отец сказал: «Нужно, чтобы ублюдок был трезв, когда мы пришпорим коней».
Нет, эта часть истории лишь для неё, потому что тогда для неё она была целым миром.