Игрок SirGrigor занес Вас в черный список.
Барабан с разбегу перемахнул изгородь у штольни, я завизжала и вся эта тухлая муть вылетела у меня из головы. Жакоб гнал коня через темнеющее, туманное поле напрямик, к реке. Слева оставались скалы в которых жили наги — наполовину люди, наполовину змеи. Справа сквозь туман проглядывала ограда старого погоста. Там, в окружении своей армии скелетов и зомби, в развалинах сгоревшей кирхи обитал лич Фабрициус. Финальный и самый сложный босс нубятника — двенадцатого уровня.
Орк остановил коня у самого обрыва. В нос ударил запах сырости и гниющих водорослей. Внизу лениво несла свои воды река. «Олым» — сверилась я с картой. Она подковой охватывала ясли, создавая видимость естественной преграды. Интересно, почему ее нельзя просто переплыть? Кто — нибудь сожрет на середине, или на дно утянут водовороты? Я поняла, что даже не в курсе — умею ли я здесь плавать. Правый берег был скрыт туманом. Я была здесь впервые, но слышала, что так он выглядит при любой погоде.
— Смотри, — махнул рукой Жакоб, — вон мост.
Единственная переправа через Олым оказалась совсем рядом. Широкий деревянный мост вел на Большую землю. Основательный, словно был рассчитан на серьезный трафик, а не на тощий караван раз в сутки. У моста стояла будка стражи, в ней светилось оконце. Не тут ли служит сынок скандальной бабки Нюры? Не ближний свет для пирожков, но зато были бы знакомства на таможне. Вот так нубики должны постигать мир, а не как я. Но в моих методах были свои плюсы.
— И ты можешь свободно поехать на ту сторону?
— Могу.
— Когда угодно?
— Дня через четыре, когда разберусь с делами.
Мои пальцы нырнули куда-то глубже и оказались вдруг под доспехом. Орк напрягся и натянул поводья. Барабан не понял маневра и удивленно заржал.
— Назад?
Я кивнула головой загадочно улыбаясь. Мои пальцы жили своей жизнью. Орк развернул коня и бросил его в галоп.
В одной невероятной скачке мы домчались до города. Пыль, недовольные крики, ветер с запахом полыни, сердце как мячик вверх — вниз, конское фырканье, горячее тело под доспехом, фонарики на палках у шахтеров, чабрец, жесткие душистые метелки, мурашки от затылка и до мизинцев ног, волнами.
Орк спрыгнул у крыльца трактира и подставил мне руку для опоры. Барабан сам отошел и встал на свое место у коновязи. Чудеса средневековой парковки.
Внутрь мы ввалились больше чем приятелями, но меньше, чем любовниками. Нас связывала общая тайна, которую мы оба знали, но не смогли бы рассказать даже на допросе.
— Десять золотых! — прорычал огр по имени Хидагард и- за стойки.