Я взяла третий уровень, Григор и Колоброд пятый, Лира шестой. Опыт в группе распределял лидер, и я уже поняла, что с этим распределением не все чисто. Весь лут тоже шел через паладина, скидывался оптом в лавке, а прибыль тратилась «на нужды группы». Нужды группы обычно ограничивались новыми тесаками или бижей для Лиры. Григор объяснял, что Лира, наша главная ударная сила, и только с ней мы сможем валить боссов и поднимать достойный лут, но при этом стыдливо опускал глаза.
Колоброд, который до сих пор таскал худи на второй уровень, раз залупился, потребовал равной доли и был послан Лирой нахер. В силу незлобивого характера он пошел, куда послали, и вернулся, готовый к компромиссам. За покладистость мальчику купили новый лук, и конфликт исчерпал себя. Хикке, похоже, было насрать на все, кроме ее гербария, который жрица стригла как долбаная газонокосилка. Я тоже молчала и делала выводы. Пять баллов за третий уровень я снова забросила в мудрость, а вот навык опять придержала. Статов хватало, чтобы лечить паладина, а большего от меня не требовалось. Я купила себе хламиду, как у Хикки, сбегала к Антонио и превратила ее в легкую розовую накидку, которую таскала только во время боев. Лечила я слабенько, но часто, и чтобы подтянуть расходы маны стала постоянной клиенткой ДуреВара. Парень оказался целеустремленным и морально устойчивым. Расстегнутой пуговкой на блузке и томными взглядами я смогла себе выбить скидку только в одну серебрушку. И то хлеб. За золотой я получала не четыре бутылочки, а пять. Хотя после совместного ужина в трактире, куда он меня настойчиво звал, цена могла и уменьшиться, но меня пока все устраивало. Вечера я тратила на Сережу.
Паладин замечал, что мои навыки лечения не растут, но покрывал меня, не желая очередного скандала от подруги. Наши встречи стали регулярными. Я нашла небольшую рощицу чуть в стороне от забора с лошадками. Буквально несколько деревьев давали приятный тенек, а поле вокруг не позволило бы наглой лазутчице подобраться втихую. Каждый вечер я забегала в трактир, прихватывала там уже собранную по моему заказу корзинку для пикника с парой бутылок игристого и закусками, и шла в лесок. Сережа называл эти встречи «разбором полетов». Считалось, что он учит меня игровым премудростям. Я поддерживала роль ученицы, хотя после пары бокалов его голова оказывалась у меня на коленях, а мои пальцы в его волосах. Сережа сердился на Лиру, а я умела слушать.
— Ты прикинь, она называет вас с Хиккой балластом. Говорит, что вы сосете опыт, а без вас мы бы уже из яслей выбрались.