— Беги уже. Но завтра Аринка с тебя торт.
— Без проблем, — салютую ей, и мчусь на всех порах вверх по лестнице, к нашей комнате.
Когда оказываюсь перед дверью, задерживаю дыхание, поворачиваю ключ. Молясь чтобы в комнате никого не оказалось.
Просовываю голову в дверную щель. Прислушиваюсь. Пусто.
— Да, — радостно залетаю в комнату и как угорелая мечусь по ней собирая все необходимые вещи на пару дней.
Завтра я еще сюда вернусь. Барбару обманывать не стоит. В колодцы, из которых пью, я плюю очень редко.
Пока бегала взад вперед по комнате, взгляд нечаянно упал на отражение в зеркале.
— Твою мать! — выдохнула я.
Не мудрено, что Ян принял меня за проститутку. Даже после такого насыщенного вечера, макияж по-прежнему оставался ярким и вызывающим.
Быстро стянула с себя юбку и корсет, откидываю глубоко под шкаф. Эту гадость я больше не одену никогда. Хватило сегодняшних приключений. Походу моих передвижений, натягиваю джинсы и легкий пуловер на голое тело, параллельно снимаю мицеллярной водой всю гадость с лица.
Спустя тринадцать минут, я спотыкаясь и цепляясь подошвами кроссовок за подранный в некоторых местах линолеум на полу, спешу вниз к такси.
— Завтра пани… я у вас, — машу на прощание комендантше рукой и вылетаю в дверь.
— Черт! — тут же делаю шаг назад и пячусь в строну комендантши.
— Что такое? Кто там? — слышу взволнованный голос комендантши.
— Не хочу пугать пани Бася, но это моя смерть, — стремительно вбегаю в ее будку и закрываю за собой дверь, — спрячьте меня, — умоляюще смотрю на нее.
— Да кто там, Арина? Ты меня пугаешь, — голос женщины поднимается на октаву выше.
— Тсссс-с, — забираюсь по узкий стол и подтягиваю вещи к себе, — вы меня не видели.
Дверь открывается издавая характерный скрип и я слышу хохот Виолы.
— Цыц, — вскакивает с места комендантша.
Она на самом деле женщина строгих правил: справедливая, жесткая, даже иногда бывает грубоватой, но не для всех.
— Ой, да ладно вам пани. Мы не будем буянить, — грудной голос Доминика, который заполнил будку собой, заставил меня съежиться и вжаться в пластиковую перегородку еще сильнее.
— А вы что тут молодой человек ошиваетесь? Уже второй раз вас за день вижу. Не многовато-то ли? — тучное тело пани нависает надо мной, облокачиваясь толстыми локтями о столик.
— А может я влюбился, и теперь буду тут околачиваться на постоянке, — отвечает ей, а у меня нервный тик на глазу открывается.
Хочу уйти сейчас же. Не хочу больше не одного слова слышать изо рта этого мудака.
— Пани Барбара, а вы не видели, Арина домой возвращалась? — в холе повисло молчание.