Рывком распахнула дверь и упёрла палец в грудь полуголого напарника.
— Ты, — прошипела я, — очумел, что ли? — лучшая защита — это нападение. Так что я собиралась покричать на напарника, выплеснуть на него весь свой гнев и захлопнуть дверь перед его носом. — Совсем совесть потерял? Я в твоих игрищах не хочу принимать участия. Никакого. Ты меня понял? И если ты ещё когда-нибудь скажешь что-нибудь подобное в мой адрес, я тебе…
Договорить не успела, мерзавец, в лице моего напарника, подхватил меня за талию, приподнял над полом и внёс в мой номер. Даже взвизгнуть не успела. Наглость Сориана уже давно должна была бы стать чем-то обыденным, но я каждый раз удивлялась всё больше и больше. Непробиваемый человек.
— Всё? Концерт окончен? — пугающе спокойно спросил он, разглядывая взлохмаченную меня.
— Нет! Ты ведешь себя эгоистично!
— А ты ревнуешь и злишься, — веселясь, ответил он, сложил руки на груди и покачнулся.
Я притормозила. Сориан был пьян, как и я. Чего ждать от пьяного напарника не знала, поэтому постаралась успокоиться и говорить спокойно. Но получалось плохо. Опьянённый разум бросал на язык именно то, чего я хотела избежать.
— Ты дурак что ли? Я ревную? Три ха-ха. Иди, проспись, тебе привиделось.
— Ага, и мне привиделось, и тем ребятам, что с нами были, и тем, что за соседними столами сидели. Ты своими сверкающими злыми глазищами зыркала так, что от тебя народ шарахался. А если бы могла убивать взглядом, то Криста давно была бы мертва.
— Ты бредишь, — задохнулась от возмущения. — Меня раздражало то, что я чувствовала, как вы трётесь друг о друга.
— Ничего подобного не было. Ты помешала.
— Естественно! — всплеснула руками, и меня повело в сторону. Восстановив равновесие, подарила ухмыляющемуся напарнику хмурый взгляд и продолжила, будто и не было паузы, — я бы невольно стала участницей вашего…брр, — передернула плечами, — даже подумать мерзко.
— Ревнуешь, ревнуешь, — улыбался он. — Из-за этого весь вечер пыхтела, как старый ёжик. И сейчас орёшь и злишься.
— Да не ревную я, — заорала так, что окна задребезжали, а напарник продолжал веселиться, отчего я злилась с каждой секундой всё больше.
Тоже мне выдумал. Ревную. Даже если и так, то самую малость, и дело не в чувствах, а в ритуале. А Сориан продолжал забавляться и выводить меня из себя.
— Что, Ника, трусливо спряталась от своих чувств за маской дурочки и злобной мегеры? Ай-яй-яй, — покачал головой и сделал шаг ко мне. — Ну ладно бы ты мне не признавалась, но ты ведь и себе не признаёшься. А с виду умная девочка, — я хмуро наблюдала за напарником, который нёс пьяный бред и получал от него удовольствие. — А эгоистично себя ведёшь ты, милая моя: и не сдаёшься, и не отпускаешь. Нехорошо. Вечер мне испортила, вот, — снова шаг и он оказывается прямо передо мной, приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть его мутные глаза, — а я устал, мне нужно расслабиться.