- Одна вещь на одну вещь. Играй по правилам, женщина, если не хочешь нарваться на расплату.
Опешила, осознавая его хитрость, и стянула с волос платок, отбрасывая его в сторону, под горячий и липкий как сироп взгляд.
- Достойно. Моя очередь. – И подставил грудь, позволяя мне снять чапан.
Дыхание перехватило.
Такой близкий, горячий, опасный.
Ткань послушно скользила по его телу, позволяя мне увидеть канаты мышц, бугрящиеся под кожей, синие вены, выпирающие на крепких руках и рисунки, коих было великое множество. На нем словно была еще одна одежда их черной сетки, которая буквально вросла в тело.
На мне осталось лишь нижнее платье, которое не позволили поправить на плечах и пара теплых чулок, к которым я и потянулась, чтобы отвести глаза, скрывая свое смущение.
- Нет, Хель. Их я сниму сам. – Остановил он и нырнул ладонью под край юбки, пробираясь вверх по ноге, подхватывая край кромки чулка и медленно стаскивая, касаясь кончиками пальцев.
Было все труднее дышать.
С каждым его новым взглядом, с умелым касанием мне казалось, что внутри рвет все мосты. Как что-то с ужасающим звуком ломается, со стоном валиться на землю и разбивается вдребезги.
- Хальвор? – Мужчина поднял на меня глаза, показывая, что внимательно слушает. – Мы можем… не торопиться?
- Ты можешь, а я едва сдерживаюсь от того, чтобы не подмять тебя под себя Хель, сорвать этот уродливый мешок, что мне насоветовали, как дары для тебя, и войти в твое узкое лоно, слыша, как ты стонешь. – Чем громче звучали его слова, тем сильнее я слышала в них звериный рев. – И если не хочешь стать моей прямо сейчас. – Чулок стянули до самых колен, и тяжелая рука на пояснице прижала крепче к мужским бедрам. – Успокой меня.
- Как?
- Как женщина может успокоить своего мужчину? – Увидев, как я хлопаю глазами, хмыкнул сквозь сжатые в ухмылке губы. – Начнем с малого.
Поймав мою руку, приложил ее к своей груди и повел вниз, заставляя провести пальцами по крепкому животу, прочесать коготками темные пружинки волос, что шли от пупка и к краю брюк, и стоило дойти до пояса, как у меня вспыхнули щеки.
Я, похоже, поняла, о чем он говорил!
Тинка, обпившись отцовской браги, призналась, что несколько раз ей приходилось «поднимать копья для атаки» и делала она это ладонью и ртом.
Пальцы задрожали, что не ушло от мужского внимания, и путь остановили.
- Трусишь? – Прямо и серьезно спросил он.
Сглотнула слюну и расправила плечи:
- Нет.
Глава 31
- Храбрая девочка. – С улыбкой сказал он, но я увидела, как полыхнул кант в глазах от предвкушения. – Но мы будем делать так, как я того захочу.