Одним плавным движением ведьмочка села на кровати и, стараясь не коситься на ее мягкие объятия, поднялась. Подошла к окну, взглянула вниз. Лицо ее не выдавало волнения, зато пальцы… пальцы словно перебирали невидимые бусы, пока наконец не замерли, будто нащупав что-то. Мали резко обернулась, и больше она не походила на саму себя – сонную любительницу сладкого, зато хищный прищур потемневших глаз не оставлял сомнений, что ведьма Мали совсем не светлая. К такой идти по пустякам поостережешься, десятой дорогой ее башню обойдешь, а, ежели случится оказия, взгляд от пола оторвать не посмеешь.
И я бы, наверное, не смогла стойко выдержать ее взгляд, если бы не чувствовала: там, за этой маской, все ещё есть Мали, сладкоежка и лентяйка, которую мне уже удалось узнать.
– Выглядишь опасной, - отметила я, пытаясь не допустить в голос ноток страха.
– А… что? - Мали моргнула,и взгляд ее посветлел. – Прости, я увлеклась. Порой выпадаю из реальности. Увы, у большинства молодых темных ведьм есть такой порок, поэтому старшие не забывают напоминать: прежде чем переходить к любoму ритуалу, жертву нужно надежно зафиксировать. А то к тому моменту, как вспомнишь, зачем пентаграмму рисовала, можно и без подношения демонам остаться.
– Демонам? – Кожи коснулся неприятный холодок. - Они существуют?
– Определенно – да, - кивнула Мали. - Вам в вашем Вальехе об этом не рассказывали? Зачем тогда вообще он существует, если о таких важных вещах молчат?
– Чтобы наставлять юные умы на путь, одобренный королевским советом, – хмыкнула я.
– И очень зря. - Мали скривилась. - Лучше бы о демонах рассказали. - Она дернула себя за косу, прикрыла рот, зевая,и начала рассказывать: – В отличие от остальных рас, предпочитающих затворнический образ жизни и редко покидающих границы своих государств, демоны напротив спешат оставить следы своего пребывания везде, где только могут. Они редко разборчивы в
связях, а потому одно время их потомков было так много, что охранки на домах начинали выть всякий раз, как кто-то мимо пройдет. Примерно в то же время началась борьба за чистоту крови.
– Святая инквизиция? – уточнила я, вспомнив самый кровавый период истории Балиара.
– Да. - Мали кивнула, подцепила со столешницы металлическое перо и принялась водить его тупым концом по ладони. - Нам тоҗе тогда досталось, но, – она подняла на меня полный боли взгляд, - даже мы не мстим потомкам тех людей за ошибки.
– Все было настолько серьезно? - Я перешла на шепот.
– Да. Видишь ли, в отличие от других рас, награждающих своих потомков иной формой ушей, сильным магическим даром или вздорным характером, демоны предпочитали не давать, а забирать. Легче всего было забирать по кровной связи, неразрывному каналу между родителями и детьми. И если своих детей, чистокровных, демоны ценили и ценят,то то, что получается от связей с другими расами и особенно с людьми – самыми слабыми и почти неспособными противостоять их обаянию,используют. Потому они охотно вступали в интимные связи со всеми искательницами приключений,иногда даже женились, но исчезали, стоило их потомку появиться на свет. Осoбенно они любили вступать в отношения с магичками и ведьмами. - Мали горько усмехнулась. – Справедливости ради, многие из одаренных сами предлагали подобный союз. В краткосрочной перспективе это было слишком выгодно для нас: по образовывающейся брачной связи жена могла пользоваться частью силы демона, намного увеличивая свой потенциал. Они и сейчас это предлагают, когда пытаются соблазнить кого-нибудь из одаренных. Даже настаивают, платить же придется не им, а их потомкам.