Императоры с первых дней существования нашей империи проводили политику централизации, таким образом влияние бывших королевских родов ослабло и потеряло свое значение.
Как ни странно, я последняя, кто станет об этом жалеть. Власть меня не прельщает. А вот то, что наша собственность с каждым годом уменьшается, радовать не может. Богатейший род Раен скоро станет просто нищим, хотя провинция процветает.
На сегодня в герцогстве Кирвалисском нам принадлежат, кроме родового замка и прилежащих к нему угодий, довольно обширные пахотные земли, которые мы сдаем в аренду фермерам, несколько мельниц, леса, и пара заброшенных замков.
Еще у отца есть дворец в столице и дом на побережье, куда он раньше возил мою мать. В Кирвалисе моря нет, домик находится в другой провинции, как, впрочем, и столичный дворец.
Так вот, из всего этого доход приносят только земли и мельницы. Замки — скорее статья расхода. Дворец в столице вообще машина для сжирания денег. Поддерживать его в пригодном для жизни состоянии при столичных ценах — разориться можно. Стоило бы сдать его в аренду какому-нибудь богачу-нуворишу, мы все равно там не бываем, но неприлично. Как же! Герцог сдает в наем родовую резиденцию, это же позор. На что эту резиденцию содержать, никто не спрашивает.
Домик у моря тоже можно было бы сдавать отдыхающим: мама моя умерла пятнадцать лет назад, больше никто туда ни разу не ездил, но отец и тут против. Как же, это память о его возлюбленной супруге. А что он эту память не видел уже давно и больше никогда не увидит, это дело десятое.
А еще мы со всего должны платить налоги в казну. Подоходный, на недвижимость, и кучу мелких, которых ты не придумаешь, пока тебе не велят внести денежки. Поэтому не стоит удивляться, что я трясусь над каждым грошиком. Говорят, герцогине это не пристало, мое поведение подошло бы скорее купеческой дочке или горожанке средней руки, но… А у меня есть выбор?
Хватит про плохое, вернемся к моему рождению.
Я была первым ребенком у моих родителей. Лет до трех все было замечательно. Отец страстно любил мать, она, казалось, обожала свое дитя. Меня баловали, дарили игрушки и наряжали как принцессу. Родители никогда не забывали поцеловать меня перед сном. Всего этого я не помню, знаю по рассказам нянюшки, которой уже нет в живых.
Назвали меня по обычаю двумя именами, в честь бабушки по отцу и прабабушки по матери. Первое имя мне дали в честь маминой бабки: Идалия, а второе — Александра, в честь матери отца. Мама надеялась, что я пойду в ее родню, буду такой же как она: голубоглазой, светлой, тонкой и воздушной, поэтому настояла, чтобы имя Идалия было первым. Она планировала звать меня Идой. Дурацкое имя, которое подходит нежным глупеньким блондинкам. Идой я была до двух с половиной лет.