– Да вам в министры идти нужно, – раздался смешок за моей спиной.
Решила ответить Дестину позже, когда принесёт брачный договор в мои покои.
Обозреватели растерянно переглядывались, и я воспользовалась моментом.
– Прошу меня простить, но мне следует вернуться в зал и уделить внимание гостям. Не хочу набрать меньше всех голосов, если вы понимаете… – и величественно удалилась, сопровождаемая Дестином, который не переставал веселиться.
– Я передам Сайрону о вашем искусстве красноречия. Пусть серьёзно задумается.
– Полагаю, он и так знает, иначе бы не выбрал меня, – парировала в ответ.
Мы обменялись многозначительными, понимающими взглядами и разошлись, давая возможность гостям подойти ко мне. Нахождение Дестина рядом всё же отпугивает тех немногих смельчаков.
– Леди Овервуд, разрешите пригласить вас на танец, – поклонившись, произнёс мужчина средних лет, с залёгшими у сухих губ морщинами.
– Лорд Фиджин, – с почтением отозвалась я, вкладывая руку в руку близкого друга Фредерика. Вечер обещает быть долгим и насыщенным на события.
… император вёл в центр зала белокурую арвийскую принцессу…
10.
Мой партнёр вёл уверенно и держался отстранённо-холодно, но руку мою сжимал чуть крепче, чем требовалось.
– Я думал, слухи о твоём участии в отборе, Эмма, лишь слухи… – меня закружили и снова прижали к твёрдой груди. Ордена кололись и царапали даже сквозь лиф платья. – Но на днях я встретил нашего общего знакомого, господина Дунка, он радовался как ребёнок, рассказывая о том, что Бейли «остался с носом». Ты продалась, Эмма… – утвердительно отчеканил мужчина, будто выносит приговор.
– Лорд Фиджин, – ровно отозвалась, не поворачивая головы. Грацию танца нельзя нарушать. – Фредерик получил наследство, женившись на мне, но что оставил после своей смерти? Долги. Много долгов. В дуэли не было необходимости, но, когда дело касалось игр, он становился слеп и горяч. Вам ли не знать?
– К чему ты клонишь? – мрачно насупился мужчина, сжимая мою ладонь ещё сильнее. Но я могу выдержать разумное количество боли, чтобы поставить зарвавшегося лорда на место.
– К тому, что не вам меня судить, Август, – отозвалась бесстрастно. – Где были вы, когда стервятник Бейли обивал порог моего дома? Когда принуждал стать его женой? Что вы сделали? Чем помогли? Я разбиралась со своим горем и проблемами одна. Не вам говорить о морали. Я выживала, как могла, делала всё, чтобы не стать трофеем врага моего покойного мужа. Чтобы вы сказали, став я любовницей, ну или супругой Бейли? А, впрочем, неважно, что вы скажете, ваше мнение не имеет веса.