Я осторожно пошевелилась и нащупала вокруг себя какой-то пружинистый кокон, потыкала пальцем, и он с недовольным шипением как бы сдулся.
Сразу стало свободнее дышать, и окружавшая меня тишина дрогнула: откуда-то доносился едва различимый плеск воды, далекий птичий гомон и… мелодичное пение.
А на «том свете» совсем не скучно! Только пить ужасно хочется, да и перекусить я бы не отказалась…
Решительно открыла глаза и огляделась. Было сумрачно, но все же не кромешная тьма. Со всех сторон меня окружали каменные стены, кое-где испещренные золотистыми светящимися прожилками.
Но не они освещали это странное место — неяркий свет лился из широкого отверстия, похожего на арку, в конце сумрачного коридора.
Я поднялась с холодного каменного пола и прислушалась к своему продрогшему телу — ничего не болело, видимо то, что обволокло меня в момент полета и «мягкой посадки», защитило от ушибов и ссадин. Хотя… Ничего не понимаю!
Если я умерла, то тело должно было остаться там, под колесами машины, но вот они — руки-ноги-голова! Все на месте! Я даже ущипнула себя и охнула от боли.
Значит, я все же живая! Но где я и как здесь оказалась? Вопросы задавать было некому, а у самой разумных ответов не находилось. Что ж, значит пойдем на «свет в конце тоннеля»!
Сделав несколько неуверенных шагов, к своему великому удовольствию обнаружила тонкий ручеек, стекающий по каменной стене. Вода на вкус оказалась ледяной и сладкой и, утолив жажду и сполоснув лицо, я полезла в чудом сохранившуюся сумочку в поисках салфетки, как вдруг услышала тихий шепот.
— Он улетел? И зачем ведьму здесь оставил? — послышалось из-за огромного валуна.
— С чего ты взял, что она ведьма?
— Ведьма, кто ж еще? Видишь, как аура светится!
— Ну… не знаю… сомневаюсь как-то…
— Не спорь, Томас, я старше тебя и больше разбираюсь в аурах!
— Да тише ты! Она услышит! — Голос стал громче и мне даже показалось, что «старший» влепил «младшему» подзатыльник.
— Эй, кто здесь? Я уже слышу!
Голоса смолкли, а я подкралась к камню, заглянула за него и едва не плюхнулась на пятую точку: на расстеленном коврике сидели по-турецки два коренастых бородатых мужичка в совершенно непостижимых костюмах: штаны из плотной ткани заправлены в добротные сапожки, куртки — на одном синяя, на другом зеленая — застегнуты на крупные золотистые пуговицы, на головах залихватски заломлены шапки-колпаки.
Ну, прямо один в один гномы из «Белоснежки»!
— Вы, дяденьки, кто? Артисты? Здесь, что ли, кино снимают? — спросила, а сама жадным взглядом уставилась на аккуратненько разложенную еду. Видимо я свалилась на их головы в самый разгар перекуса.