— Что ты… вы знаете о своей бабушке Эугении?
От неожиданности я застыла на месте и, как в плохой мелодраме, буквально захлопала ресницами. Неужели нервный тик?! Только этого мне не хватало!
— Вы издеваетесь? Причем здесь моя бабушка… точнее, прабабушка? Откуда вы вообще о ней знаете?
— Диана, пожалуйста, просто ответь!
— Да ничего я не знаю! Мы почти не общались до ее смерти.
— Эугения не рассказывала обо мне? — недоверчиво посмотрел на меня правитель.
— О вас? Да ей же было, наверное, лет сто, а вы вполне ничего себе мужчина… хотя…
И тут я вспомнила, что говорила Анет!
— Сколько вам лет, лорд Стефан?
— Какое это имеет значение? Ну, триста двадцать… Я был немного старше Эугении.
«Скока-скока?» захотелось вдруг повторить реплику популярного юмориста, но было не до того. Я увидела неподалеку одинокую скамейку и побрела к ней.
Лорд Стефан не спешил ко мне присоединиться, видимо, давая время немного прийти в себя, а когда все-таки подошел и встал напротив, заложив руки за спину, мне невыносимо захотелось избежать предстоящего разговора или хотя бы отложить его «на потом».
— Мне что-то разболелась голова… я бы хотела уйти в свою комнату, — пробормотала дрожащим голосом.
— Нет, Диана! Я слишком долго ждал, ты должна выслушать меня!
Хотела сказать классическое, хотя и приспособленное к ситуации «я выслушаю вас завтра», но непреклонный ответ лорда отмел любые отговорки. Вот же Правитель! Привык подданными командовать!
Золотой Дракон Стефан ден Гард, огнедышащий властелин сотен тысяч подданных: людей, гномов, оборотней и десятка других менее многочисленных рас, вожак самого сильного драконьего клана мира Табур — ВОЛНОВАЛСЯ!
Диана вызывала в нем столь противоречивые чувства, что лорд не находил покоя с тех самых пор, как услышал зов магического кольца и вытащил девчонку из-под колес человеческой повозки. Он должен был ее ненавидеть за то, что сотворила с его наследником Эугения, заковать в цепи, пытать и мучить, заставить любым способом снять проклятие, а потом… потом сжечь ее в огне своего гнева! Он же Дракон! Или вышвырнуть деву обратно в ее ничтожный скучный мир, изломанную и истощенную… Но…
Когда прошлой ночью он вошел в ее покои и увидел спящую в кресле, такую хрупкую, нежную, совсем не похожую на ту фурию, в которую превратилась накануне, сердце Стефана сжалось от странного чувства. Жалость? Нет! Драконам не знакома жалость! Да и что ее жалеть?! Конечно, природная сила ведьм несопоставима с драконьей магией, но не так она и безобидна, как может показаться на первый взгляд — уж кому как не ему знать это.