— Прошу, — шаркнул я тапком.
— Миша, кто там? — донесся мамин голос.
— Это ко мне!
— Нет, если кофе угостите, — жадно принюхался Сима, — то я к вам!
На кухне засмеялись.
— Проходите!
Скинув туфли, второй секретарь пошел на запах.
— Серафим, — скромно представился он. — Просто Сима. Райкомовские мы. Расходуем свой выходной по причине инициативы комсомольских масс.
— Присаживайтесь, Сима, — улыбнулась мама. — Попробую компенсировать потерю времени.
— Премного благодарны!
В ванной зашумел душ, и теперь уже я улыбнулся — Настя дождалась, пока ситуация с визитом прояснится, и лишь теперь включила воду, узнав все подробности.
«Просто Сима» пригубил кофе — и завел глаза под потолок.
— Божественно! — замычал он, и мамины щеки слегка порозовели. Все-таки, до чего красивая мне родительница досталась!
Чмокая и качая головой, Сима ополовинил чашку и лишь затем сказал, отпыхиваясь:
— Ну, что, Миша? С автопробегом все в полном порядке. С таким девизом, как у вас, я иного и не ожидал, а когда Егор Ефимов — Герой Советского Союза, между прочим, — станцевал с нашей завсектором… Все аплодировали стоя!
— Он так хорошо танцует? — удивилась мама.
— У Егора Пименовича ног нет. Ребята, — второй секретарь кивнул на меня, — смастерили ему… Ну, это протезами назвать — язык не поворачивается. Искусственные ноги! Блеск инженерной мысли! Миш, сколько у вас сейчас таких?
— Три пары, если и те считать, что у деда Егора. Да мы бы и больше сделали, но больно дорого выходит.
— Профинансируем, строго обязательно! — веско сказал Сима. — Вопрос на контроле у первого секретаря. Вашу инициативу, товарищ комсорг, поддержали и в Николаеве, и в Киеве, и в Москве! С директором школы я договорился уже, талоны на бензин выбил. Но это все присказка. Короче. Пятеро ветеранов войны, включая Егора Пименовича, тоже хотят поучаствовать в автопробеге. У них на всех — одна здоровая нога! Как раз одноногий — капитан в отставке Скоков — поведет «ЗиС-110». Последние тридцать лет он, если и выбирался на улицу, то на костылях. Можете вы себе такое представить? — обратился он к маме.
— У-ужас! — выдохнула та.
— Во-от! — вытянул палец второй секретарь. — А теперь он будет ходить! Ведь будет, Миш?
— Будет, — твердо пообещал я. — Строго обязательно.
Мамины глаза повлажнели. Она так на меня посмотрела, что я тут же подрос и раздался в плечах.