Снова и снова пыталась прийти в себя. Переждав волну неприятных ощущений, осмотрелась. Тишина. Над головой серый потолок. Я в какой-то комнате. Реальность происходящего затапливает меня в тот момент, когда, опустив взгляд, я вижу собственные руки, сцепленные металлическими наручниками.
Вечер. машина. Сергей. Инга. наше похищение. Страшные мужчины в черных масках, их угрозы. Берк. От воспоминаний о том турке страх окутывает, проникая по венам в самое сердце. В груди все леденеет от мысли, что меня вывезли из России.
Они говорили что-то о частном самолете, о каком-то Миротворце. Чего хотят эти мужчины? Выкуп? Но зачем же тогда вывозить из страны? Нет, меня не собираются отпускать. И эта мысль оглушает. Заставляет мысли метаться в голове с удвоенной силой.
Превозмогая боль во всем теле, пытаюсь принять сидячее положение. Свесив ноги с кровати, несколько минут сижу с закрытыми глазами, пережидая дикий приступ головокружения и тошноты. Я одна, и это немного радует. Вокруг полутьма, лишь маленькая лампочка на потолке комнаты служит единственным источником света. Небольшие проемы окон в стене чем-то заклеены. Кое-как поднявшись с кровати, приближаюсь к одному из них. Протянув сцепленные впереди себя руки, пытаюсь отодрать мягкую ткань, которой замуровали стекла. Тщетно. Не получается дотянуться. Слезы брызжут из глаз, когда я понимаю, что к моему похищению тщательно готовились и, по всей видимости, собираются держать здесь очень долго. Отсутствие розеток, привинченные к полу ножки кровати, стола и стула. Сукины дети, да кто они такие?! Что хотят от меня?!
Вернувшись к кровати, опускаюсь на матрас. Устало опустив голову на подушку, прячу лицо в ладонях, сотрясаясь от рвущихся рыданий. Господи, неужели все происходящее - не страшный сон? Неужели они убьют меня? Так пусть это делают скорее, и не мучают! Я не вынесу насилия и издевок. Просто схвачу первый попавшийся острый предмет и перережу себе вены. Или еще что-то сделаю. Лучше покончу с собой, чем позволю снова этому грязному животному прикасаться к себе! До сих пор озноб по телу от воспоминаний о прикосновениях его грубых рук. Наглый, беспринципный уголовник! Своих женщин они в паранджу наряжают, чтобы чужие не засматривались, а нас держат за последних шлюх, считая, что можно делать все что заблагорассудиться их воспаленному мозгу.
- Папочка, где ты? - рыдаю, свернувшись калачиком. - Где ты, родной? Сережа. что с ним? Они так сильно били его. Инга. Что они сделали с моей подругой? Глупая, и зачем она бросилась ко мне там, возле машины? Хотела помочь, но что может девятнадцатилетняя девчонка против пяти вооруженных головорезов? Что за изверги эти люди? Что такого плохого мы сделали им? Почему они напали, почему похитили меня?