– Видишь ли, Мия, твой новый знакомец умудрился пройтись по больным мозолям буквально всех стоящих у власти. Начиная с Малахита и Охры и заканчивая Аквамарином и Янтарем.
– Во всех секторах? – Девушка недоверчиво изогнула бровь. – При всем уважении… но вы не преувеличиваете? Мне кажется, редко кто может настолько отличиться.
– Поверь, Мия, этот из способных.
Лель с досадой, но с некоторым восхищением рассказал о том, как несколько лет назад Зеркальник едва не совершил переворот везде разом, но перед финальными ходами по смещению устоявшейся власти почему-то передумал и передал спецслужбам списки со своими же подельниками и подробной инструкцией, как наладить расшатанную экономику и успокоить народные волнения.
Рыжая лепрегномка про аферы Зеркальника выслушала с интересом, но непреклонно вернулась к недавнему заявлению собеседника:
– Я все равно не понимаю, почему я должна с вами жить. Вы даже не предложили, вы настояли!
– Потому что неизвестны цели Зера. И то, как он решится использовать новую информацию.
– Какую, о чем?!
– О том, что я к тебе неравнодушен.
Признаваться в чувствах оказалось неожиданно легко. Как дышать, как смотреть и видеть вокруг прекрасный мир… видеть солнце на медных волосах, видеть румянец на нежных девичьих щечках.
Поэтичность никогда не была сильной стороной натуры Мастера Пытки… кроме как в песнях. Но вот такого, что смотришь на женщину и замираешь от восторга… наверное, такого не случалось со времен Серебрянки.
Одно упоминание этого имени, даже в мыслях, всколыхнуло внутренний мрак где-то в душе Лельера Хинсара. В этом, казалось бы, бездонном колодце хранилась вся тьма, все безумие… его уже было не так много, как лет десять назад, но иногда воспоминания «выходили из берегов». Затапливали.
Мия же нервно сцепила руки на чашке, так пристально изучая геометрический рисунок по ее краю, словно в жизни ничего интереснее не видела. А потом сказала:
– Я глубоко сомневаюсь, что у господина Луана есть основания так думать. То, что мы с вами знакомы, еще не причина полагать…
– Причина, Мия, – резко оборвал ее Мастер, поднимаясь со своего места и протянул девушке руку, давая понять, что в беседе поставлена точка. – Но я тебя услышал. Не хочешь жить вместе – временно приставлю охранника. Но это все до первого покушения. Или до того светлого момента, когда у меня сдадут нервы. И подумай, возможно, стоило сразу пойти мне навстречу и не усугублять ситуацию?
Миямиль Гаилат несколько мгновений возмущенно хлопала на него ресницами, открывая и закрывая рот и, очевидно, борясь с желанием высказать все, что она думает о подобном самоуправстве.