– Мартин, ты так и будешь держать на улице нас? Холодно, да и дождь моросит, – в голосе лорда Эткинсона не было ни тени злости, лишь упрек, как и положено строгому хозяину.
– Простите, милорд, заболтался.
Возничий опустил лестницу и незамедлительно протянул мне руку, помогая взобраться в экипаж.
– Только не гони лошадей, – отдал приказ герцог. – Иначе Обри не будет поспевать за ними. На первом же постоялом дворе оставлю его на денек. Пусть отдохнет, потом пошлю за ним кого-нибудь.
– Как прикажете, ваша светлость. Простите мне глупый вопрос, милорд, но куда мы едем?
Моментально позабыв о мокрых ботинках, я с замиранием сердца стала ожидать ответа.
– В Бринфилд! – произнес герцог и устроился на противоположной скамейке.
– В Бринфилд?! – изумленно воскликнула я, хлопая ресницами. – А как же пансион?
– Пропади он пропадом, этот «Высший свет»! – поморщился брюнет. – Я решил, что при желании ты прекрасно освоишь этикет и в стенах «Черного дракона». Наймем тебе дуэнью. Будет мало одной – найдем еще одну. Благо, денег у нас полно. Но! К балу, что пройдет весной, ты должна быть готова. Надеюсь, тебя устраивают такие условия?
Я с трудом сдержалась, чтобы не закричать от радости и не обнять опекуна, который проявил великодушие.
– Более чем, ваша светлость, – произнесла я с плохо скрываемой улыбкой.
В этот миг раздался свист возничего, и карета тронулась с места. Нам предстоял неблизкий путь. Но это неважно. Главное, что мы возвращались домой.
– Вот и отлично!
Лорд Эткинсон как ни в чем не бывало стянул сапоги и положил скрещенные ноги рядом со мной.
– А ты чего ждешь? Отдельного указания? Небось тоже ботинки мокрые! Давай снимай живее! Не хватало, чтобы заболела. Я зря руки надрывал, что ли, когда нес тебя больше мили? – с напускной строгостью сказал он, хотя у самого в глазах плясали смешинки.
От словоохотливости герцога я на миг впала в ступор. Казалось, с мужских плеч свалился огромный камень, который лежал на них тяжелым грузом. Заметив на себе выжидательный взгляд, я быстро сбросила ботинки и попыталась засунуть как можно дальше под скамейку, чтобы не мешались под ногами.
– Садись рядом, – похлопал он возле себя по мягкой велюровой обивке. – Вместе нам будет удобнее и теплее. Кстати, где грелка? Осталась в том доме? Жаль, если честно.
Румянец незамедлительно разлился по моим щекам. Как признаться ему, что грелка не потерялась?
– Ну-у-у… – протянула я и немного уклончиво ответила: – Она при мне.
– При тебе? – недоверчиво спросил опекун и прошелся по мне изучающим взглядом. Я тотчас пожалела, что не вняла его совету и не пересела на другую скамейку. Сейчас не пришлось бы так краснеть. – Боюсь спросить: где именно?