– Сложный вопрос. Вроде бы все, как у всех: две ноги, две руки, одна голова…
– Дэниар, я серьезно, – призвала мужа отбросить шутки.
– Айрин, я не знаю! – воскликнул он и резко переменился в лице. – Разве что… Ты права! Есть кое-что отличительное в Престонах. Но не в нас самих, а в магии. Насколько тебе известно, все мужчины в нашем роду стихийники. Однако с заклинанием огня у нас зачастую возникают сложности. Вместо оранжевой искры с пальцев слетает голубая. Она неспособна разжечь пламя, не причиняет боли, когда оседает на ладонь, а вызывает лишь легкое покалывание.
– Ты никогда мне об этом не рассказывал, – не удержалась я от упрека.
– Я стыдился, воспринимал данную особенность, как изъян. Да у меня камин получается разжечь только с пятого раза. Думаешь, о подобном хочется распространятся в свои двадцать перед любимой девушкой?
Его высказывание обо мне, как о любимой девушке, вмиг умерило мой пыл. Против воли я широко заулыбалась и мягко проговорила:
– Тогда давай попробуем. Вдруг сработает?
Дэниар забрал у меня шкатулку, снова поставил на раскрытую книгу, используемую вместо столика, занес над ней руки и закрыл глаза. В гостевой комнате повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь моим частым от волнения дыханием да едва различимым шепотом мужа, читавшего заклинание.
В какой-то момент кончики пальцев Дэниара заискрились, а спустя мгновение с его правой руки, словно листок от ветки, сорвался крохотный огонек и плавно спустился к ларцу. Мрамор не треснул, когда они соприкоснулись, а впитал в себя его свет и тепло. Секунда, вторая, третья… Наконец, раздался заветный щелчок внутреннего замка, и резная крышка слегка приподнялась. Хоть я ожидала чего-то подобного, все же вздрогнула.
– Хочешь заглянуть внутрь? – с лукавой усмешкой и горящими азартом глазами спросил Дэниар.
– Глупый вопрос, – фыркнула я и заерзала от нетерпения.
Мы сели плечом к плечу, и муж медленно, словно испытывая мое терпение на прочность, откинул крышку.
– Это шутка? Или ее открыл кто-то до нас? – возмущенно воскликнула, не обнаружив в шкатулке ничего, кроме черной бархатной обивки.
В следующий миг я уже нервно расхаживала по комнате, сложив руки на груди и пыхтя, что раскаленный докрасна чайник.
– Столько стараний, столько испытаний – и все зря! – от обиды я ударила себя ладонями по бедрам.
– Не кипятись, Айрин, – Дэниар пытался меня успокоить, только напрасно. – Понимаю, обидно, но ведь не смертельно. Главное, мы живы, здоровы и у нас впереди большое и счастливое будущее.
Глухой стук вынудил меня замереть и нахмуриться, а затем озадаченно посмотреть на мужа. Он держал шкатулку в руке, на уровне головы, и потрясывал ею.