- Хорошо. – Не стала спорить она. – Как вы оцениваете психологическое состояние вашей дочери на данный момент?
- Неля напугана. И очень сильно нервничает. Она очень привязалась к Ирине и боится, что ее отправят к матери. – Четко разложил по полочкам Глеб.
- А вы хотите, чтобы дочь осталась с вами? – Тут же последовал вопрос.
- Да. – Кивнул он. – С нами она будет в безопасности. – Огласил он самый главный аргумент.
Нам задавали вопросы еще минут десять, и все же отпустили.
- Фух! - Я села на скамейку, что стояла в коридоре.
Ну да, нам никто не говорил, что будет легко. Неля села рядом со мной и положила голову мне на плечо. Ужасно ласковый ребенок у Глеба получился.
В тишине мы просидели минут пятнадцать, после чего к нам вышел наш предполагаемый адвокат, который довольно улыбался.
- Анатолий! – Протянул он руку Глебу.
- Глеб. – Пожал ее тот.
- Ну что, я вас поздравляю. Дело о лишении матери прав будет рассматриваться в суде. Вы сумели убедить психолога в том, что ребенок рядом с этой женщиной пребывал в постоянной опасности. Заключение уже сделано. Сейчас нам нужно к следователю, а потом поговорим с задержанной. – Он указал рукой вглубь коридора.
Разговор с человеком, который вел расследование состоялся странный. Во-первых, потому что перед нами сразу выложили почти два десятка фотографий и попросили Нелю указать на тех людей, которых она видела рядом с матерью. Девочка сходу назвала некоторых людей. Про большинство она почти ничего не знала, но помнила, что где-то их видела. Во-вторых, нам сообщили, что задержанных попытались выкупить люди некого Харонникова, бывшего начальника в каких-то там аппаратах. Ну, теперь хоть знаем, кто такой Харон. Нужно Ваньку на него натравить, пусть узнает, кто это и с чем его едят. А потом послать Степаниду, чтоб узнал, почем фунт лиха.
Следователь тоже задавал вопросы, переспрашивал, сам отвечал на наши вопросы. Молоденькая девочка-секретарь тщательно записывала за нами.
Анфису привели в тот же кабинет через сорок минут. Маленькая коренастая женщина с крашенными волосами, невнятной фигурой, мелкими чертами лица и крысиными повадками…. У Глеба вкус в молодости был ни к черту. Я бы даже сказала, что отвратительный вкус.
Следом вошла довольная собой Степанида. Она протянула руку и вложила мне в ладошку что-то красное.
- Что это? – Нахмурилась я.
- Лохмы этой лахудре выдрала. Знаю же, что ты хотела. Так что держи. – Хихикнула лесная ведьма.
- Фу-у! – Я стряхнула с ладони красные волосы. – Какая гадость. – Нашарила в сумочке антисептические салфетки и демонстративно вытерла руки.