Разжал пальцы, выпустив её волосы и тут же, сквозь дымку удовольствия, услышал, как открылась дверь кабинета.
Какого дьявола?!
Подняв веки, я медленно перевёл взгляд на дверь.
— Кто это? — спросила Каролина, рассматривая остановившуюся на пороге девчонку. Вытерла уголок рта, облизала губы.
Она так и стояла на коленях передо мной, ладонь её лежала на моём бедре.
— Моя жена, — выговорил я, глядя на Еву.
Уголок моего рта дёрнулся, стоило вспомнить мысленно нарисованную картинку.
— Тебе пора Каролина, — не сводя с зверёныша взгляда, жёстко проговорил я и только потом посмотрел на неё.
Встал, дёрнул её вверх и застегнул ширинку.
Она опять смотрела на Еву.
— Ты слышала, что я сказал? — коснулся я её спины. — Тебе пора, Каролина.
— Слышала, Руслан, — ответила она, не глядя на меня.
Ева так и стояла в дверях. Одетая в чёрное платье, с распущенными волосами. Тяжёлые, тёмные… Да, именно их я хотел чувствовать. Именно эти волосы и… Именно эти губы.
Руслан
Одарив меня заинтересованным взглядом, Каролина принялась неспешно, со свойственной ей грациозностью застёгивать пуговицы блузки. Закончив, не заправляя её в юбку, подошла к столу и всё так же неторопливо одну за другой сунула ноги в туфли.
— Не знала, что ты обзавёлся женой, — наконец сказала она, взяв клатч и опять посмотрела на так и стоящую в дверях Еву.
Оценивающе, несколько надменно. Я знал этот взгляд — взгляд львицы, коей, собственно, Каролина всегда и была. Всегда и со всеми, разве что со мной ей приходилось держать свои коготки при себе.
— Так получилось, — отозвался я и обратился к Еве: — Ты что-то хотела?
— Да… — она замешкалась. — То есть, нет.
Взгляда она не отводила — смотрела на Каролину так же прямо, как та на неё, и мне вдруг подумалось, что спустя какое-то время они вполне могли бы держаться на равных.
— Наверное, будет лучше, если мы поговорим позже, — сказала девчонка, не теряя, к моему удивлению, чувства собственного достоинства и хотела было выйти, но я остановил её:
— Вернись, — отрезал жёстко.
Обернувшись через плечо, она посмотрела на меня, и я взглядом приказал ей пройти в кабинет.
Наблюдавшая за нами Каролина вытащила из клатча помаду и провела ею по губам. Убрала обратно и проговорила:
— Не стоит тебе жаловаться на жизнь, Рус, — тряхнула она головой, рассыпая по плечам пышные волосы. — Кому-кому, только не тебе. Ты всегда был у неё любимчиком, — сказав это, она в последний раз посмотрела на стоящую у окна девчонку.
Прошлась взглядом по её лицу, по плечам, по стройным ногам.
На мгновение я заметил мелькнувший в её глазах недобрый огонёк. Я презрительно усмехнулся. Все они одинаковые. Стоит снять шелуху, по факту остаётся одно — пригодное или непригодное к использованию тело.