За обедом всё внимание хозяина онсэна было уделено бабушке и я видел, что ей это очень нравится. Давно её глаза так не блестели. Даже после того, как я сообщил ей, что буду учиться в академии Инамори, она радовалась минут десять, а тут сидит довольная весь обед. За исключением, того недоразумения, с Масаши.
— Гибель дочери и зятя очень сильно ударили по мне. Особенно в моральном плане. — тяжело вздохнула бабушка и посмотрела на меня. — Но когда, становилось особенно тяжело я всегда смотрела на сокровище, которое они мне доверили. Самое ценное, что может быть у любого человека.
На это раз краснеть пришлось мне. И даже не знаю отчего. То ли от слов бабушки, то ли оттого что все тут же уставились на меня.
Изуми, видя моё раскрасневшееся лицо, не удержалась и прыснула в кулачок. Как ни странно, бестии Этсуко и Рэй поддержали её, что на моей памяти было впервые. Обычно они встают в жёсткую оппозицию, в любом вопросе.
— А вы не помните точной даты пропажи вашей дочери и зятя Сумидзо-сан? — спросил Масаши.
Единственный из присутствующих, кто не смотрел на меня.
Он задумчиво перекидывал свою трубку, которую за время обеда уже наполнял раза три, между пальцев, что-то шепча себе под нос. При этом его взгляд был устремлён, куда-то в пол. Словно там лежало нечто интересное. Я даже слегка нагнулся, чтобы посмотреть, но увидел лишь обычную циновку, которыми были устланы полы в обеденной зале.
— Это было во второй половине сентября. — немного подумав сказала бабушка. — Точной даты не могу назвать, потому что её знают лишь те сепаратисты, что лишили Хироши родителей.
Услышав это, Масаши сделал очень долгую затяжку и не выпуская из себя дыма, выпил полный бокал вина, к которому он так и не притронулся с самого начала обеда.
Он был единственным, кого не смогли уговорить бабушка и Ямасито-сан. Хотя и уговаривать-то они его не уговаривали. Одного нет от императорского племянника им вполне хватило, чтобы не настаивать.
Жаль подобный номер не прокатил со мной.
— За отрядом сепаратистов, что в то время бесчинствовал в окрестностях Касивадзаки охотился отряд под моим руководством. — с трудом выдавливая из себя каждое слово, начал говорить Масаши. — В то время я только, как два года закончил имперскую военную академию и получил офицерское звание. Это дело было первым в моей карьере и там я наделал очень много грубейших ошибок. По моей вине погибло больше тысячи мирных граждан империи, в числе которых, скорее всего, были и родители Хироши.
Масаши по-прежнему продолжал смотреть в пол, видимо, не решаясь поднять глаз и взглянуть на нас с бабушкой. Если я был совершенно спокоен, то бабушка пребывала в ярости.