Как только, я освободил рот Коджо, он тут же с шипением начал втягивать в себя воздух.
— Обратитесь к моему отцу и он заплатит вам любые деньги. Только умоляю, не нужно больше делать подобное. Не нужно лишать меня чувств. — Заговорил Коджо, немного придя в себя после удара. Его голос дрожал и постоянно срывался на всхлипы.
Похоже, мне удалось достичь желаемого успеха. Осталось лишь закрепить результат и тогда можно смело требовать от Коджо, всё что угодно.
— Мне не нужны деньги. — шепнул я на ухо Коджо, отчего он резко дёрнулся и начал громко всхлипывать.
Смотря на это, я испытывал лишь отвращение, хотя прекрасно понимал, что поступаю ничем не лучше тех же якудза с их насильственными методами, выбивания информации.
Но мне плевать. Я поклялся, сделать всё, чтобы обезопасить Ниигату от подобных роду Танако людей.
— Мне нужна информация о клане Ватанабэ и их делах. Мне нужен свой человек в их рядах.
Эта идея пришла мне по дороге домой. Коджо просто идеально подходил на роль человека, который будет сливать нам информацию о делах клана Ватанабэ. Даже если, самого Коджо и не будут посвящать в действительно крупные дела, то его отца, как одного из заместителей главы клана, обязательно.
Я сильно сомневаюсь, что Танако Сухеро, не расскажет о чём-то сыну, спроси он напрямую.
— Но… но… но… я практически ничего не знаю. — начал причитать Коджо, за что тут же получил от меня удар в живот.
На этот раз я бил изо всех сил. Стул, к которому был привязан парень отлетел в стену, благо до неё было всего сантиметров двадцать.
Парень застонал.
А я поймал на себе взгляды Сато и Изуми.
Если Сато смотрел на меня осуждающе, то Изуми, похоже, была вполне довольна. Она даже улыбнулась и показала мне большой палец.
Мы договорились, что разговаривать с Коджо буду я один. Они же будут находиться рядом, просто наблюдать, не вмешиваясь.
— Воды… Умоляю… — пропищал Коджо, когда я повторил, что мне от него нужно.
Получив ещё пару сильных ударов, он разрыдался ещё сильнее.
Поэтому, когда Изуми поднесла к его губам кружку, он разлил большую часть её содержимого не в состоянии успокоиться.
Коджо весь трясся от страха. Наплевав на свою гордость и честь, он рыдал, как маленькая девочка, увидевшая на весеннем фестивале человека в костюме злобного ёкая.
Но самое страшное его ждало впереди. Я прекрасно помнил его взгляд в тот вечер, на крыше недостроенного здания. Тот животный страх, что поселился у него внутри ещё тогда.
Он смотрел на нас с Сато, как на самый страшный кошмар, который ему только мог присниться. Ведь мы смогли убить двух сильных владеющих, полноправных якудза.