Протянув его Сато, я с огромным удовольствием наблюдал за его покрасневшим от стыда лицом. А ещё больше мне понравились его загоревшиеся глаза. Он просто пожирал мои рисунки глазами, а пару из них даже решил потрогать. Все же девчонки у меня получились, словно живые. А некоторые позы, в которых я их рисовал, открывали на всеобщее обозрение практически все их прелести.
В общем, Сато сказал, что забудет вчерашнее, если я расскажу ему всё в подробностях. Сам бы он на подобное не отважился, по крайней мере, сейчас.
До ночи ещё было много времени и мы отправились навёрстывать упущенное вчера. В гостевой дом к госпоже Юбабе я решил не ходить, слишком уж Сато разволновался и возбудился, увидев мои рисунки. Боюсь, сегодня он больше не выдержит подобных потрясений. Возможно, в следующий раз, я попробую провернуть задуманное.
Зато мы отрывались другими способами и под конец нашей развлекательной программы решили зайти в один из баров, расположенных в западной части Ниигаты. Эти бары были расположены совсем рядом с портом, поэтому там практически не присматривались к клиентам, ежедневно прогоняя через себя сотни людей, с постоянно курсирующих между портами, торговых, рыболовных, а порой и военных судов.
Вот и на двух шестнадцатилетних парней в одном из таких баров, не обратили внимания и без проблем налили им сакэ. Признаюсь честно, ничего хуже я в жизни не пробовал, а уж про свои ощущения после этого вообще молчу. Так уж сложилось, что мы с Сато оба, пробовали алкоголь первый раз в жизни и подействовал он на нас соответствующим образом.
Как я попал домой не помню совершенно. Голова раскалывалась, а во рту был просто отвратительный привкус, от которого хотелось избавиться как можно быстрее.
— Доброе утро Хиро! — прокричала бабушка мне на ухо, чем едва не взорвала мою голову. По крайней мере, ощущения были именно такими.
Я застонал и, обхватив раскалывающуюся голову, пошёл на кухню, надеясь найти там чего-нибудь холодненького, чтобы утолить жажду. Кроме воды, ничего не нашёл, словно кто-то специально всё спрятал, хотя судя по поведению бабушки, скорее всего, так оно и было. Ничего не оставалось делать, пришлось пить воду. Она просто замечательно справилась со своей задачей, утолив жажду и немного успокоив головную боль.
— Раздевайся и ложись, на кушетку. — сказала мне бабушка, как только я вернулся с кухни.
В руках она держала деревянную коробочку, с очень интересной росписью. Я даже сперва не обратил на бабушкины слова внимания, увлёкшись этим рисунком. Но после третьего повторения в моей больной голове бабушкины слова наконец обрели смысл.