– Гостиница, – наконец, просипел таксист, приподняв палец и сверкнув золотой печаткой прямо в глаз.
– Спасибо… – буркнула я и сунула ему мятую сотню.
Набережная Булавки встретила меня прохладным свежим ветерком, веющим с реки. Широкая и светлая, вымощенная серым гранитом, с нарядными клумбами, усаженными яркими цветами.
По Набережной катались на скейтах подростки. Вдоль реки шли в обнимку юные влюблённые, чинно шествовали старички со старушками, гуляли родители с детьми. На лавочке, прижав головы друг к другу, склонились над планшетом хихикающие парень и девушка. Под развесистой ивой художник с мольбертом рисовал вечерний пейзаж, а чуть дальше, отложив гитару, курил длинноволосый музыкант. У самого берега стайка ребятишек, присев на корточки, бросала хлеб уткам.
Под заходящим солнцем река ослепительно блестела, отливая серебром, и катила свои широкие воды под старинный чугунный мост. А над рекой возвышалось в розовых закатных отблесках громадное девятиэтажное здание, построенное в том же стиле, что и в Рубиновске, – гостиница «Сова».
Возле неё было припарковано несколько дорогих и очень дорогих автомобилей.
Почувствовав себя уязвлённой окружающей роскошью, я пригладила волосы, поправила майку и, отогнав смешанные воспоминания, распахнула тяжёлую дверь и шагнула внутрь.
Тот же полутёмный холл, что и в Рубиновске, та же зеркальная поверхность стойки в том же углу… На мгновение меня охватило смутное ощущение дежавю.
– Вы куда? – громко спросила девушка на ресепшене, глядя в смартфон.
– В девятьсот девятый, – ответила я честно, приближаясь к ресепшену.
– Паспорт. – Она оторвала взор от экрана, увидела меня и изменилась в лице.
Я протянула паспорт.
Она раскрыла его и заглянула внутрь.
– Кольцова Елена Владимировна?!
– Да, а что такое? – поинтересовалась я невинно. – Я в гости.
Она так дико взглянула на меня, что я даже испугалась и уточнила:
– С вами всё нормально?
Она, не ответив, пролистала паспорт. Потом прощупала его толщину и неуверенно произнесла:
– Да… А с вами?..
Пожалуй, не знаю. Не буду лукавить.
– Можно я пойду? – ласково попросила я, пряча ненавистный документ в сумку.
Она кивнула, не отводя от меня дикого взгляда.
Лифт был занят.
Мне не хотелось, чтобы взгляд регистраторши упирался в мою спину, поэтому я миновала лифт и подошла к лестнице. Начала подниматься на девятый этаж. Рука скользила вверх по гладким мраморным перилам, потом я отпустила их и вышла в длинный светлый коридор. Мягкий ковёр, выстланный во всю его ширину, гасил звук шагов, по краям коридора возвышались обитые красной кожей двери с золочёными цифрами, и с каждым шагом сердце моё стучало всё громче, и пульс отзывался в висках.